Долго Полина сидела одна. Уже и забыла прислушиваться к храпу сверху и пытаться различить шелест дыхания с полки напротив. В своих самокопаниях добралась она до самого живого, больного, нервного. До будущего. Уже пора определиться – говорили все вокруг и навязывали разное.
Мама звала на биофак. Зав. кафедры – ее хороший знакомый, преподаватели там сильные и тоже знакомые, и чтобы устроиться на работу по окончании, мама тоже знает, к кому обратиться. Конечно, мама всех знает, маму все любят, мама – красивая, медленная, спина ровная, нечастый ее смех как колокольчик… Но это все ее люди, из ее вселенной, а Полина чувствовала, что нужно создавать свою. И создавать с чистого листа, где она будет наконец-то просто Полиной, а не Чукчей, как в школе, и не дочерью Варвары Андреевны, как в будущем, придуманном мамой.
Бабушка подходила к этому вопросу с практической точки зрения. Она говорила: «Профессия нужна такая, чтобы ты всегда оставалась при деле. Вот будет война, и кому эти юристы и экономисты нужны?». «Про войну – это она с дедушкой нажилась», – думала Полина, – «к войне он у нас обычно готовится». Но дедушка по поводу Полининого будущего своего мнения не высказывал, наверное, поэтому их с бабушкой мировоззрения слились воедино в этом вопросе. Так вот, исходя из этого умозаключения, бабушка предлагала на выбор пединститут, медицинский или кулинарный техникум.
Полине было бы приятно думать, что бабушка верит в нее. Видит Полину у доски, говорящую, спокойную, уверенную в себе, сумевшую покорить, заинтересовать, заставить замолчать наконец три десятка неугомонных детей или вообще подростков. Или видит ее в белом халате, смелой, быстрой, точной. Той, которая никогда не растеряется, растолкает всех, кто в панике и ужасе, и сделает все спокойно и правильно.
Но бабушка в нее не верила. Бабушка ее даже не знала. Бабушка ни разу не пробовала ее пересоленной яичницы, а прочит ее в повара.
Вот папа хотя бы попытался. Спросил: «Ну, Полюшка, что ты надумала?». И не дождавшись ответа, добавил: «Маруська моя в колледж собирается. Дизайн интерьера. Может, вместе пойдете?». Полина не обиделась на то, что папа не дал ей ответить. Отвечать-то ей, по сути, было нечего. Он ведь просто побоялся, что у Полины есть готовый ответ и что после его оглашения он уже не сможет предпринять очередную попытку сблизить своих дочерей. Его Маруська в этом году оканчивала девятый класс. История у них с Полиной получалась разная. Но папа всегда старался поделить все поровну. Покупал Полине все то, чем одаривал вторую дочь. В итоге у Полины было все, о чем мечтала Маруська, – от кукол до телефона. Полина не протестовала, только иногда думала, что почему-то, когда папа семь делит на два, Полине доставалось лишь утро субботы.
