– Ну как ты? – Услышав шаги, он вскинулся и поднялся на ноги.
Илья показал ему обмотанные бинтами кисти.
– Сказали – минимум пять дней на перевязки каждый день. Потом дадут какие-то специальные перчатки. А вообще недели три будет заживать. Ну я и влип, – пожаловался он. – У меня там стройка…
– Можем помочь, скажи только – чем.
– Ну, там видно будет. – Илья тряхнул головой. – Пока меня больше беспокоит то, что я не смогу водить мотоцикл. Мне, конечно, больничный дали. Но почта ладно, без меня не пропадёт. А вот патрулирование-то… Хотя какая разница? – Он с отвращением покосился на свои толстые белые руки. – Всё равно в этих обмотках слушать не смогу.
– М-да. – Чистяков развёл руками. – Нехорошо получилось. А у вас нет какого-то резерва, кого можно на время к нам перевести?
– Был бы – уже бы прислали. Вы ведь про Бекетова знаете?
– Да, само собой… Понятно. Ну что, рассказывай, увидел что-то для нас полезное? Я имею в виду – для расследования.
Илья оглянулся на стойку регистратуры.
– Роман Алексеич спит ещё? Пойдёмте к вам в машину, что ли…
– Да, увидел я кое-что, – начал Илья, когда Чистяков, усадив страхоборца на сиденье и закрыв за ним дверцу, уселся на водительское место «девятки». – Тот, кто напал, сидел у стены дома – дальней от ворот. Пару часов, может, сидел. И судя по тому, что я увидел, он считал Романа Алексеевича врагом… Опасностью. Может, хищником. Но не человеком точно. Он его дико боялся.
– Нападавший боялся Винского? – изумился Чистяков.
– Да. Он не в засаде сидел, а будто сам ждал нападения. И когда он на Романа Алексеича бросился, то был абсолютно уверен, что защищает свою жизнь. Понимаю, вы это к делу не пришьёте, – Илья покосился на полицейского, – но всё-таки примите во внимание, что этот человек, скорее всего, ничего не помнит сейчас. Он где-то пришёл в себя… весь в крови… с ножом в руке. Жуть. – Илью явственно передёрнуло. – Или не пришёл в себя, а просто где-то валяется без памяти.
– Так. – Чистяков сел прямо. – Погоди. А ты его внешность можешь описать?
– Очень приблизительно. Ростом он примерно как Роман Алексеевич. Так… Не толстый, не худой. Одет был в штаны и рубашку навыпуск. Вы же следы собирали, на стенке всякие там волокна должны были остаться, где он сидел…
– Кое-что есть. – Чистяков сдержанно кивнул. – Но на анализ время нужно.
– Что ещё… Внешность не опишу. Это же след эмоций, а не картинка. Только самые общие черты человека видны.
– А куда он потом делся, не можешь подсказать?
