Текстлаб. Сборник историй сибирских авторов | страница 18
Она вытерла руки полотенцем и в последний раз проверила его Instagram, где места пустого не было от совместных фотографий с новой девушкой. Укол боли в груди юной Розы Леймер – вот и всё, что она получила.
Роза вернулась к зеркалу. Теперь она наконец-то осталась одна, сама с собой, наедине со своим отражением в зеркале, без болезненной привязанности к тому, кто этого не заслуживает. Ей совсем не хотелось проверить сообщения от него.
Эта история, слава Богу, чистой воды вымысел. Но, дорогая моя, если ты, влекомая надеждами, пишешь кому-то далёкому, успешному и тому, кто отвечает тебе раз в сутки, даже не здороваясь, – будь уверена, всё это сбудется. И самые откровенные слова, которые он скажет якобы о тебе, окажутся посвящены лишь собирательному образу всех многочисленных девушек и женщин, с которыми он общался всё это время.
Кабинет с табличкой на двери (Мадина Гайратова)
Я и подумать не могла, что, прожив 38 лет со всеми невзгодами и беспорядком в голове, я всё же окажусь перед дверью с табличкой «Психотерапевт».
Приёмная перед кабинетом доктора была серой и выдержанной. Надеюсь, сам кабинет порадует больше. Ещё эти странные успокаивающие картинки прямо в поле зрения…
Скажите, как здесь не почувствовать себя «иным»?! Наверное, всё же не стоило сюда идти…
Мои глаза снова забегали по приёмной, всё время останавливаясь на дверной ручке кабинета.
Табличка на двери почётно несла имя «Доктор Ханиген». Она была высококлассным специалистом в городе N. К ней обращались с разными проблемами, начиная от знаменитостей, страдающих ПТСР или постнаркотической ломкой, до отпетых негодяев, заключённых под стражу в смирительные рубашки. Да уж, та ещё смесь. Доктор Х. славится своими научными практиками с пациентами, тяжелобольными психически. Это определяет её научную деятельность. Она использует страхи как пилюлю для их контроля и проработки.
Вот и я, Маргарет Митчел, решила последовать их примеру. Ведь мои некогда сумасшедшие, но по-милому придурковатые тараканы в голове уже не казались такими безобидными.
Воскресным утром, в очередной раз страдая от бессонницы, я лежала, уставившись в потолок красными и пустыми глазами, в полном осознании того, что не справляюсь сама.
Атаки начали учащаться. Мне всегда казалось, что я знаю, как с этим бороться. Но, испытав неоднократное давление на мою и без того хрупкую психику, я невольно представила, что в один день она не выдержит и разлетится вдребезги, как тонкое итальянское стекло.