– Почему? – напряженно спросила я. Искать номер долго не пришлось, у него была самая высокая ставка и никто не спешил перебивать ее. Таймер, обновляющийся при повышении цены, показывал восемь минут до подтверждения победителя.
– Не самый приятный мужчина, скажу я тебе. Он покупает девушек, развлекается с ними, а когда надоедают, расчленяет и продает на органы. Не знаю, сколько тебе удастся продержаться, может, год, – спокойно объяснил Барс.
До этого незаметная дрожь усилилась. Теперь я не могла оторвать взгляд от экрана. Стрелка таймера, кажется, отсчитывала секунды слишком быстро. Пожалуйста, кто-нибудь.
– Зачем вообще было звать его на аукцион? Ты же понимаешь, что отдаешь людей на верную смерть, – не выдержала я, когда на двух минутах время все же обновилось.
– Полагаю, дело в моей природной жадности, я провел аукцион за один билет в этот торговый зал, – безмятежно ответил Барс. Похоже, ему вообще плевать на мою судьбу. Может, он его сюда запустил только для того, чтобы другие участники жалели меня и увеличивали ставки?
Наверное, если бы я тогда послушала его, все было бы иначе. Купила бы себе квартиру побольше, обустроила, уволилась из офиса, устроилась в библиотеку на полставки. Читала бы книжки и горя не знала. Милый бы заходил на чай раз в месяц, пока не…
Я снова закрыла глаза. Я бы узнала о его смерти из новостей. Я бы сидела в безопасности зная, что он может погибнуть в любой момент или попасть в тюрьму. Зато я бы не стала рабыней, не продавалась на аукционе. Ну… по крайней мере, с меньшей вероятностью. Я бы не появлялась в клубе, меня бы никто не знал. Никто бы не пришел на этот чертов аукцион.
Милый говорил, что чем меньше девушка доступна, тем больше интересна. Наверное, если бы я не послушала милого и продолжала ходить в черном платье, привлекла бы еще больше внимания. Почему он сразу не сказал мне, что нужно идти в светло-зеленом? Так мне удается затеряться в стае его поклонниц. Хотя официальные любовницы могут носить и черную одежду, это не имеет значения.
– Похоже, победитель определен, сочувствую, – с фальшивым состраданием повернулся ко мне Барс. За последние полчаса я, кажется, успела заново пережить свою жизнь. Конечно же, глупо было надеяться, что победит кто-то другой. Продажа органов весьма прибыльное предприятие.
– И ты вот так просто отдашь меня ему? – тихо спросила я, переводя взгляд на юношу.
– Мне придется. Это бизнес, расставаться с чем-то, что тебе дорого – часть сделки, – спокойно ответил он, приближаясь, чтобы отстегнуть наручники. Вот такой теперь будет моя жизнь? С металлическими браслетами? Год, а потом смерть. Такова моя судьба? Я должна смириться с этим?
