Довольно выгодном. Для меня…
– Так что от меня надо? – парень выводит меня из воспоминаний, спуская с небес на грешную землю. – Вы еще тут, Константин Игоревич?
– Пробей мне барышню одну, – выдаю на одном дыхании, вспоминая все те немногие данные, что поведала мне девушка. – Ершова Ульяна Викторовна. Двадцать лет, больше ничего о ней я не знаю.
– Сделаем, не вопрос, – бодро рапортует Марик, не задавая ни единого вопроса. – До завтра терпит?
– Конечно, – я тяжело вздыхаю и первым сбрасываю звонок.
Надо отдохнуть. Расслабиться, хотя это в данный момент из разряда фантастики. А главное, не думать о малышке, сидящей в зале. Но едва я закрываю глаза, то ее образ слишком ярко и четко всплывает в голове. Язычком поддевает ролл, облизывает эти дурацкие палочки…
Такое чувство, что девушка просто дразнит меня! Издевается, засранка, понимая, что я ведусь, как пацан малолетний. Ведь понимаю, что малышка просто испытывает мою нервную систему на прочность, а все равно поддаюсь на ее порой довольно неопытные провокации.
Ее губы. Горящие ярким пламенем глаза. И этот дерзкий ротик, который так и норовит выдать очередную пакость.
“Аферистка мне нравится больше…”
Я влип. Причем, мне кажется, по-крупному…
Работа не идет, хоть ты тресни, так как все чувства, кажется, обостряются до предела. Даже в кабинете витает ее запах. Такой нежный, сладковатый с привкусом… дерзости. Тьфу ты, черт, какая же чушь мне в голову лезет.
Так недолго из адвокатов переквалифицироваться в поэты.
“Она была слишком наивна, а он слыл дерзким пареньком…” – тут же всплывают строчки из стихов, которые мы с пацанами еще в школе сочиняли от нечего делать. Больше, конечно, рифмы подбирали, но получалось смешно.
А потом мы выросли. Стихи, как и девочки с косичками, юные и наивные, остались в прошлом.
Хорошие были времена! Золотые!
– А-аа! – слышу я из коридора и тут же подрываюсь.
Вот хотел же держаться от Ульяны подальше. Одного “а-аа!” достаточно, чтобы я забыл о своих принципах.
– Что… – я запинаюсь, наблюдая, как девчонка сидит на пороге ванной и трет затылок, кривясь и постанывая.
– Ногу подвернула, – Ульяна зажмуривается, все так же сидя на попе на кафельном полу.
– Ты какая-то ходячая неприятность, – я усмехаюсь и подхожу к девчонке поближе. – Идти сможешь? – присаживаюсь на корточки рядом с ней.
– Слушай, вот какое тебе дело, а? – Ульяна поднимает на меня глаза. – Могу я ходить. Не могу я ходить. Ты ушел работать? Вот и работай! – выдает довольно грозно напоследок и пытается встать, но тут же снова усаживается на пол. – Да что ж такое!
