Безжалостный хаос | страница 36
Это, наверное, самое большое количество слов, которое она сказала мне за один раз.
— Это уже перебор, — я скрещиваю руки и откидываюсь на спинку стула. — Мы с Натали не совсем друзья. Она встречается с моим братом.
Ее глаза расширяются.
— Атлас — твой брат?
О боже.
— Нет, нет. Не буквально. Я просто знаю его всю свою жизнь.
Она прикусила губу, глядя в стол, как будто размышляя.
— Откуда ты переехала? — спрашиваю я, чтобы вывести ее из задумчивости. Кажется, когда она исчезает там, она мало говорит, а я еще не закончил задавать ей вопросы.
Она немного корчится.
— Изначально? Западная Вирджиния. Я часто переезжаю.
— Трахаешься с парнями везде, куда переезжаешь?
— Бегаешь за девушками каждую ночь в лес?
— Может быть.
Она смеется, отталкивает свою тарелку.
— Иногда, — признается она, отвечая на мой вопрос.
Мне не нравится ответ, но я не знаю почему. Я говорю себе, что это потому, что она всего лишь ребенок. Ребенок, которого я бил, трахал и ставил синяки, но все же.
— Пойдём наверх, — я встаю на ноги, ножки стула скребут по полу позади меня.
Она сдвигается на своем месте.
— Мне нужно домой.
— На работу?
Она качает головой.
— Родители?
Еще одно невербальное — нет.
— Черт, ладно, тогда просто выкладывай.
— Я просто хочу побыть одна. Я не люблю разговаривать.
Я на мгновение ошеломлен молчанием. Не у многих людей хватило бы смелости сказать такое тому, кого они только что встретили, не говоря уже о том, кто только что приготовил для них еду, даже если это была лапша.
Я не совсем уверен, что она говорит мне правду. Больше похоже на то, что она хочет уйти от меня, но я ей нравлюсь.
Может быть, поэтому она хочет уйти. Я это понимаю.
Я улыбаюсь ей.
— Хорошо. С моим ремнем на твоем горле ты не сможешь говорить.
Ночь наступает слишком быстро.
Элла словно плывет по лестнице, как будто то, что я сделал с ней там, наверху, оставило у нее пружину в шаге, а не синяки на коже.
— Поторопи свою задницу, — огрызаюсь я, натягивая толстовку. — Мне нужно тебя подбросить, а я уже опаздываю, — я сказал ей, что встречаюсь со своими — братьями. И это правда.
Она спрыгивает с последних двух ступенек, ее зеленые глаза смотрят на меня, пока я провожу рукой по волосам. Она ничего не говорит — кажется, она никогда ничего не говорит — и просто не спеша надевает свои сапоги до бедер, садясь на нижнюю ступеньку моей лестницы.
Я вздыхаю, прислонившись головой к двери.
— Где ты вообще живешь?
Она фыркает.
Я наклоняю подбородок, чтобы посмотреть на нее. Она застегивает сапоги, встает на ноги и разглаживает платье. Оно помято. Ее губа распухла. Волосы в беспорядке на макушке.