– Может, пусть тот, у кого все схвачено, раздвигает ножки? – возмутилась я, сбрасывая с плеч руки брата. – И я тебе уже говорила, что с Егором тогда все было совсем не так.
– Так или не так… – раздраженно ответил брат, отобрав у меня бутылку пива. – Какая разница?
– Разница большая, Саша! – сердито ответила я, повернувшись к нему лицом. – Рано или поздно обратного пути не будет! Не будет лазеек! Не будет ничего! Ты сядешь, если не хуже! Когда ты уже поймешь, что ты не отец! Даже он не смог удержаться, а ты так тем более не сможешь! Опомнись, брат! – Я заговорила мягче, вновь позволив себе ухватиться за хлипкую надежду достучаться до него. – Посмотри, как мы живем! – Я обвела рукой убогую комнату. – У нас куча проблем, а ты только и делаешь, что стремишься их приумножить! Почему ты не можешь просто жить? Найти нормальную работу, с перспективами? Может, семью создать? Или…
– У тебя нормальная работа, – перебил меня Саша, – но мы все еще здесь. Тебе платят недостаточно. И даже ради этого ты даешь боссу трахать себя, а потом напиваешься в хлам и бежишь к своему менту, чтобы он помог тебе забыться и простить себя за то, что ты опять стала, как все!
– Не смей меня судить! – вспыхнула я, и на мгновение в моем голосе проступило глухое рычание. – Ты живешь с этого, жрешь с этого, одеваешься худо-бедно с этого, а сам и копейки в дом не приносишь! Еще и смеешь меня изводить своими выходками!
– Я не сужу, – печально возразил брат. Он поставил бутылку на пол и взял меня за руки. – Я просто вижу, как тебе тяжело. Вижу, как ты смотришь на красивые вещи, которые тебе не доступны. Вижу, каким взглядом провожаешь девок, которым мужики покупают их. Вижу, сколько сил ты прикладываешь, чтобы не быть, как они, чтобы не зависеть от кого-то, а всего стараешься добиться сама, но, Кира, ты все равно зависима, все равно прогибаешься под боссом, и мы по-прежнему здесь! Твои усилия не окупаются! Ты у меня такая красивая! – Брат отпустил мои руки и приподнял подбородок, чтобы поймать взгляд. – Ты рождена ходить в шелках, мехах, брюликах и даже подтираться позолоченной бумагой!
– Мне это не нужно, – стыдливо соврала я, проглатывая горький комок от его слов.
Мозгов, может, у брата и не было, зато наблюдательности ему было не занимать.
– Я просто хочу, чтобы твоя жизнь наладилась, чтобы ты…
– А я хочу, – с жаром перебил он, – чтобы твоя жизнь наладилась! Чтобы мы, как и хотела мать, вместе выбрались из этих трущоб! Ты не единственная, кто дал ей обещание. Я тоже дал. Так что держи свое, а я буду работать над своим, и, вот увидишь, совсем скоро ты будешь хозяйкой этого города!
