Странная смесь, учитывая, что оно было смертельно для волков, что я знала тоже на уровне подсознания.
Я выпила, наверное, половину, когда почувствовала дискомфорт в животе. Мужчина как-то уловил, что я напилась и, отстранив от меня горлышко бутылки, бережно опустил голову обратно на подушку.
Казалось, только чтобы напиться, я потратила сил больше, чем имела и не смогла выдавить даже элементарного "спасибо". Разве что рукой успела слегка сжать его запястье и то – создалось впечатление, что он специально придержал свою руку, чтобы дать мне возможность хоть как-то выразить благодарность, которой я была преисполнена всего лишь за воду.
На губах сохранилось несколько капель, и я слизала их, всматриваясь в темноту, силясь рассмотреть его лицо, но тщетно: темнота будто окутывала его, а мои веки вдруг стали тяжелыми. Миг, и он исчез, а я снова погрузилась в сон.
Бип. Бип. Бип. Бип.
– Доброе утро, Кира! – раздался приветливый голос.
Я открыла глаза, сонно причмокнув сухими губами. Свет из окна шел тусклый и серый, тянуло дождем и запахом молодого врача: не волчьим, а скорее, человеческим. Может, он был полукровкой?
– Надеюсь, вы меня помнишь. Мы вчера уже встречались. Меня зовут Павел Алексеевич. Я ваш лечащий врач.
Меня коснулись мягкие пальцы, отсоединяя капельницу и проводки, ведущие к монитору. Кожа ответила на прикосновение болезненными ощущениями, и я вздрогнула, инстинктивно сжавшись. Мне не хотелось, чтобы меня касались.
– Я просил медсестер больше не подкалывать вам ничего, – будто не заметив моей реакции, продолжил врач, – чтобы организм начал сам настраиваться на нормальную работу.
Медленно, но я вникла в то, что он сказал, и в теле сразу же проснулась боль. Не сильная, но ноющая и, главное, нарастающая. Помимо этого чувствовалась слабость и неприятное онемение из-за того, что я слишком долго лежала в одной позе.
– Как самочувствие? – Он посветил мне маленьким фонариком в глаза, от чего я поморщилась. – Хотите есть? Пить? Может, марафон пробежать? – улыбнулся он.
– Пить хочу, – сипло ответила я, взглянув на столик под монитором.
Бутылка оттуда исчезла, а вместо нее стоял обычный графин и стакан с трубочкой.
– Это хорошо, – удовлетворенно ответил врач, ничуть не обидевшись, что я не оценила его шутку. – Сможете встать? Заодно, пока будете пить, я осмотрю вас.
Он налил в стакан воды, но подавать мне не стал, ожидая, что я встану сама.
Вставать не хотелось. Мысли о том, что боль усилится и мне снова что-то вколят бросали в панику, но и вот так лежать бревном в наркотическом сне тоже было противно.
