Эта книга посвящена входящему в новозаветный корпус историческому сочинению – Деяниям Апостолов, но рассматривает его в определенном ракурсе – на фоне еврейской диаспоры. Такой поворот темы не случаен. Малая Азия, Сирия, Греция, Рим – вот основная географическая сцена, на которой разворачиваются события Деяний. И действие это, в первую очередь, связано с жизнью иудейских общин. Даже после того, как апостол Павел торжественно объявляет в Коринфе, что, не получив должного отклика на свою проповедь у иудеев, он будет проповедовать отныне среди язычников (Деян 18:6), в следующем пункте своего миссионерского путешествия он все равно первым делом отправляется в синагогу (Деян 18:19). Иудейский мир диаспоры, столь важный для понимания судеб начального христианства, состоял не только из этнических евреев. Среди членов общин были прозелиты – язычники, принявшие иудаизм. Из Деяний нам известно о существовании значительного количества квази־ прозелитов – симпатизирующих иудаизму язычников, служивших своего рода буферным слоем между иудейскими общинами и окружающим их далеко не всегда дружественным миром. Впрочем, само существование подобной группы иудействующих язычников уже более ста лет является предметом споров, а описание их Лукой[1] и, главное, то, что они играют столь важную роль в его повествовании о начале церкви, служит одной из основных причин, по которой Деяниям Апостолов часто отказывают в историчности. Между тем от ответа на вопрос о том, можем ли мы относиться к Деяниям как к историческому источнику зависит очень многое: если Деяния – это чисто богословское сочинение, облеченное в форму исторического повествования, то мы должны с грустью констатировать, что о начальном этапе христианства нам почти ничего не известно. Именно поэтому так важно сопоставить информацию, содержащуюся в сочинении Луки, с той, которую дают независимые источники, – в тех, разумеется, случаях, когда они имеются.
Тот факт, что задолго до I в. по P. X. евреи, причем часто в значительном числе, жили во всех регионах, упомянутых в Деяниях, хорошо документирован и сомнения не вызывает. Однако собственно о жизни еврейской диаспоры в первом веке известно немного. Археологические открытия, особенно сделанные во второй половине XX в., снабдили нас богатым материалом о жизни евреев в Средиземноморье. Серьезные проблемы начинаются при хронологическом распределении этого материала. Подавляющее большинство надписей, нашего основного и самого важного источника, принадлежит к периоду более позднему, начиная примерно с конца II в. по P.X. Первый же век почти не обеспечен эпиграфической информацией. Только в одном районе, за исключением Египта, который в книге не рассматривается
