.
Посмотрим теперь, как данные нехристианских источников первого века об иудейском прозелитизме соотносятся с той картиной, которая дана Деяниями Апостолов, единственной новозаветной книгой, кроме Евангелия от Матфея, в которой упоминаются прозелиты. Отмечу сразу, что в Деяниях не заметно следов знакомства с иудейским миссионерством, и это важно, учитывая, что центральная тема второй книги Луки – начало христианства как миссионерского движения. Существование иудейского прецедента, если бы Лука о нем знал, не могло бы не придать несколько иного направления его теологическим размышлениям.
2. Эпиграфические свидетельства
Число прозелитов, упомянутых в надписях, очень невелико. До недавнего времени мы знали только о шестнадцати, главным образом, из эпитафий[27]. В последнее время еще трое прозелитов стали известны благодаря знаменитой надписи из Афродисиады[28]. Таким образом, надписи, в которых прозелиты упомянуты, составляют не более одного процента от известных на сегодняшний день еврейских эпиграфических памятников[29]. Точно датировать эти надписи не представляется возможным, но все они принадлежат периоду от I в. до Р. Х. до V в. по Р. Х. Половина эпиграфических прозелитов – женщины (в Риме – пять из семи или восьми), что существенно больше обычного процента упоминаний женщин в надписях. Некоторые детали очень любопытны. Так, например, одна из прозелиток, умершая в возрасте восьмидесяти шести с половиной лет, была обращена в иудаизм в семьдесят лет[30]. Она носила почетный титул «мать синагоги», который является свидетельством ее высокого статуса в общине[31]. Самая юная прозелитка умерла в возрасте трех лет, семи месяцев[32]. Похоже, двое прозелитов, мужчина и женщина, были вольноотпущенниками, судя по тому, что эпитафии была поставлены их патронами. Сарра из Кирены, прозелитка, похороненная вместе с еврейской семьей, была, по-видимому, или рабыней, или приемной дочерью[33]. В этом случае свое еврейское имя она получила при обращении в иудаизм.
Впрочем, весьма незначительное количеств прозелитов, упомянутых в эпиграфических источниках, не может использоваться как надежный аргумент против того, что обращение язычников в иудаизм было массовым. Наши источники лакунарны, и мы не знаем, было ли упоминание о статусе прозелита, с точки зрения евреев, обязательным или хотя бы желательным. Начиная со времени Адриана, римские законы рассматривали обращение язычника в иудаизм как серьезное преступление, и это явно не поощряло к излишней откровенности, хотя бы и на надгробной плите
