— Думаешь, твой Шведов честный человек? Да у него руки по локоть в крови. Ты бы вспомнила для начала, как он с ножом кидался на твоего отца и лишь по случайности задел его охранника, а то бы ты уже лет пять, как ходила к Сергею Борисовичу на кладбище!
— Нет! Это ложь. Ничего такого я не помню! — я замотала головой, не веря ни единому его слову.
— А как ты можешь это вспомнить? Ты к тому времени находилась в глубокой отключке на грани жизни и смерти. Да и зачем мне тебя обманывать? Все эти годы я просто хотел, чтобы ты как можно дольше не вспомнила всего этого кошмара и мерзавца, который испортил тебе жизнь и едва не оставил инвалидкой. А он не успел выйти, так снова за старое. Эта ядовитая тварь пролезла в нашу семью и все испортила.
— Я не верю тебе!
— И напрасно, Надя, — его руки сомкнулись на моем затылке.
Глеб притянул меня к себе и грубо меня поцеловал, а я до крови укусила его за губу. Он вытер кровь рукавом рубашки и хищно оскалился.
— Но я даже рад, что он появился. И знаешь, почему? Я давно не видел тебя такой живой. Это вселяет надежду, что у нас все еще наладится. Мне плевать на него. Я засажу его за решетку, чего бы мне это не стоило, а тебя и дочь увезу с собой.
— Я никуда с тобой не полечу! Нас скоро разведут, и тогда ты не посмеешь больше удерживать меня против воли в этом доме…
— Кстати, врач осмотрел тебя и сказал, что у тебя пришли месячные, — довольно усмехнулся он. — Я когда вас в аэропорту вместе увидел, и как он тебя обнимал за плечи, было подумал… Но нет, глупости это. Ты верная и правильная девочка, так же?
— Ты больной! Выйди, прошу… — мой голос задрожал от волнения.
Даже представить не могла, что Глеб был таким одержимым безумцем. Я боялась ему что-либо отвечать, потому что за этим могла последовать новая вспышка гнева и еще одна пощечина. А если она будет такой же силы, как и вчерашняя, то я могла все снова забыть. Но уже навсегда.
— Да, конечно, отдыхай. Тебе нужно восстановить силы и душевное равновесие. Это большой стресс провести столько времени с подобным негодяем, как Шведов. Но ничего, Надя, я обещаю, он получит по заслугам. За все.
Глеб вышел из комнаты, а спустя несколько минут я услышала, как машина выехала со двора. Не знаю, о каких чувствах говорил Глеб, но я ничего кроме желания сбежать от него, не испытывала.
К концу третьего дня заточения я достала телефон из тайника, включила его, и мне сразу пришло несколько сообщений о пропущенных вызовах. Два звонка были от Наташи. А третье сообщение пришло от неизвестного номера:
