— Лидка? — злобно хмыкнула она. — Выжила? Да лучше б померла… — подняла одну купюру на свет и перевела на меня глаза. — Настоящая?
— Все три. С девочкой что? — я сжал руки в кулаки.
— Да ничего! К матери в деревню отправила. Инвалидку эту проклятую. Привожу домой раз в полгода — на учете состою, чтобы не лишили родительских прав. Погоди… А ты не из этих? Не из опеки?
— Из фонда благотворительного. Помочь хочу, — на ходу придумал.
— А-а-а, — протянула Хованская. — Ну если так, то хорошо. Государству же на нас плевать. Кинут подачку, а мне от этих крох не холодно и не жарко!
— Что с отказом? Почему забрали?
— Да пожалела! И пособия платят хоть какие-то. Что мне с голоду пухнуть? Мать пообещала помочь, уговорила забрать. А девка мне неродная дочь. Я в суррогатные подалась пять лет назад, заработать хотела. Не всегда так жила, — грустно хмыкнула она и толкнула ногой пустую бутылку под столом, а она с грохотом упала и покатилась по полу. — Муж в беду попал… Ай, — махнула она рукой. — Ничего в итоге не вышло. Муж погиб, контракта лишилась. И вот… — обвела она глазами грязную комнату, а у меня что-то оторвалось от сердца.
Я едва сдержал дикий вопль, который рвался из груди. Если до этой минуты я думал, что не притронусь к Хабарову, то сейчас был готов ехать к нему, чтобы не оставить от него мокрого места. Собственными руками придушил бы мерзавца!
— Что за заболевание у девочки? Адрес матери не дадите, чтобы мы смогли вам помочь? — достал визитку благотворительного фонда, которую дала мне Надя перед поездкой в Москву.
Интересно, Хованская знала о подмене детей?
— А ты не из депутатов, случайно? К выборам готовишься? Ходят у нас тут всякие без конца, подписи собирают, спрашивают чем помочь. Только кроме слов ничем не помогают. Бросят подачку и все!
— Адрес, — с нажимом попросил я. — Или иду в другой дом.
Хованская поднялась на ноги и взяла с холодильника ручку и тетрадь.
— Ну если поможешь, на выборах за тебя проголосую. Как твоя фамилия-то?
Она протянула мне листок с адресом, который наспех написала на клочке бумаги. Я взял его и, развернувшись, направился на выход. Следовало снимок девочки попросить, но я находился в таком состоянии, что едва ногами передвигал. Да что там даже соображал заторможено, а перед глазами почему-то стояла картинка: как маленькая белокурая девочка, точь-в-точь копия Нади жила в этой грязи и нуждалась в квалифицированной помощи специалистов, заботе и ласке матери, а ничего этого не получала.
