Надя
Забрав сумку с вещами из спальни Максима, я спустилась вниз. Наши встречи вряд ли начнут носить систематический характер. Ведь он явно вернулся не за тем, чтобы склеить свое разбитое сердце? Впрочем, как и мое.
Шведов спрятал телефон во внутренний карман пиджака, опустил глаза на сумку в моих руках, и нахмурился.
После его слов о том, что Дина ему не дочь внутри как будто образовалась пустота. Сейчас бы встретиться с Глебом и прямо спросить у него, что случилось в день родов, но, где гарантии, что он что-то мне расскажет?
Всю дорогу Максим бросал на меня короткие взгляды, а я мечтала поскорее оказаться рядом с Диной и обнять ее. Чтобы ни случилось в прошлом — она моя дочь. И ничто этого не изменит. По крайней мере в моих чувствах к ней.
— Ты обещаешь не делать глупостей? — по салону разлился низкий и спокойный голос Шведова, заставляя меня повернуть голову и взглянуть на него.
Если до этого дня я считала, что мое психическое состояние под контролем, то сейчас очень в том сомневалась. Столько ударов получить за такой короткий срок… Какой окажется следующим?
— Что ты под этим подразумеваешь? — тихо спросила я и снова отвернулась к окну.
— Ты сейчас напоминаешь мне себя, когда я узнал о смерти отца. Люди на эмоциях часто не осознают, что делают. Совершают ошибки, а потом жалеют о них. Даже если анализ покажет, что Дина не твоя дочь, то это уже не имеет никакого значения. Нужно думать о будущем.
— Не имеет значения… — эхом повторила я и сильно зажмурила глаза.
А для меня имело! Он ведь до сих пор винил себя в смерти своего отца? Вот и я теперь всегда буду винить себя в гибели нашего ребенка. Мне не стоило ехать в тот день домой, нужно было остаться с Максимом, и возможно, ничего этого не случилось с нами: я бы не позволила ему совершить никаких глупостей, а он бы не убил человека. Мы бы вместе узнали, что станем родителями и все сложилось в нашей жизни по-другому. От этих мыслей можно было сойти с ума и сейчас я была к этому близка.
— Ты только недавно узнал о том, что я была беременна от тебя, — мой голос дрожал, я держалась из последних сил. — Неужели тебе все равно что наш ребенок погиб? — и все же я нашла в себе сил поднять на него полные боли глаза.
— Надя… Я не могу вернуться в прошлое и как-то предотвратить аварию, в которую ты попала и все последующие осложнения с беременностью, но если бы знал о вас, никогда не оставил. Заключил сделку со следствием еще раньше, близко бы не подпустил Хабарова к вам с ребенком и забрал от Ворошилова. Когда ты исчезла и перестала отвечать на звонки я приехал к вам домой, но меня даже не пустили на порог, а спустя два дня задержали и обвинили в том, чего я не совершал.
