— Хитер, — во взгляде Петра проявилось немалое уважение. Он хлопнул Меншикова ладонью по плечу и спросил:
— А ежели затея твоя полным успехом не закончится, что тогда делать будем?! Я армию сохранил, и Алешка — как тут быть?! Мирно не разойдемся — решать нужно, кому на этом свете остаться, а кому на тот отправиться.
— А если не получится бунтовщиков на отходе ложном уничтожить, то переговоры Алешке предложи в Лавре провести, святое место, да и патриарх там будет. И келью, где удобно будет его…
Данилыч сжал пальцы в кулак, будто давил кого-то за горло — Петр понимающе кивнул. В Троице он скрывался, начав противостояние с царевной Софьей, и покойный игумен поведал ему некие тайны древней обители, пережившей на своем веку многие осады и потрясения.
Меншиков ухмыльнулся и наклонился почти к самому уху своего венценосного друга. Зашептал горячечно:
— Они войны и баталии ждут, а ты на мир прилюдно пойди! Первым объявление сделай, вроде как при царе Иване Грозном — царевичу земщину, а тебе опричнину. Успокоить их надо, чтобы в свою победу поверили, а мы раз — и все! До баталии все разрешить надобно — предложи переговоры один на один в присутствии патриарха. И пусть царевич людей берет, а ты токмо один будешь, даже если проверят усадебку!
Глаза Петра потемнели, а Данилыч продолжал шептать:
— Домик то рядом совсем, вот туда и позвать. Вспомни, куда тебе девку я от Анисьи Толстой приводил, и как мы ее с тобой… кхе-кхе, ох проказы старые. Неужто не справимся?!
Часть Вторая. «Время Умирать» май 1718 года. Глава 1
— Да уж, не кули ворочать! Ты, царь-батюшка, Троцким стал — полный набор демагогии выдал, аж стыдно!
Алексей с наслаждением разлегся на кровати, стопка пуховых подушек за спиной превратилась в мягкую спинку. Царские бармы, тяжелое золотое оплечье, вместе с парчовыми ризами и шапкой Мономаха уже направлялись в Москву под надежной охраной, вместе с белоснежными одеяниями рынд, что стоили немаленькую копеечку. Торжество окончилось, а потому ненавистные одеяния он отослал с превеликой радостью.
Встреча «победоносных» полков Балка прошла как нельзя лучше — запыленные стрельцы, на многих виднелись серые окровавленные повязки, ошарашенно смотрели на торжественные одеяния царя и его свиты, и были ошеломлены, когда он толкнул им громкую речь, настоящий панегирик, с хвалительным прологом и воодушевляющим эпилогом.
По словам самодержца Алексея II выходило, что его солдаты одержали впечатляющую победу, сражаясь на равных с гвардейцами Петра. И выиграли время для подготовки к будущей виктории, потому что войска собраны и уже готовы к решающей битве.
