– Он что, вернулся? – спросила Маринка, хлопая подавившуюся Риту по спине.
– Не-а, на выставку прилетал.
– На какую выставку? – снова поинтересовалась Маринка, протягивая ему бутерброд с ветчиною.
Костя отхватил огромный кусище и что-то пробормотал с набитым ртом.
– Чего? – спросила Маринка.
– Умфхум, – ответил тот и, проглотив, пояснил: – Я говорю, на свою выставку, фотографий. Славик классно снимает, но не относится к этому делу всерьез. А тут одна его знакомая открыла частную галерею, вот и раскрутила его на работы. Славик на открытие прилететь отказался. Но потом, видимо, решил заглянуть. Наверное, уже обратно улетел.
– А где, ты говоришь, находится эта галерея? – произнесла Маринка таким тоном, что Рита тут же воскликнула:
– Нет! Я туда не пойду!
В результате, умытую и переодетую, ее бесцеремонно впихнули в любезно открытую Костиком дверь под изящной серебристой вывеской, прочитать которую Рита не успела. Сестрица с мужем почетным караулом двинулись за ней, отрезая путь к отступлению.
Впрочем, стоило Рите увидеть фотографии, как бежать расхотелось. Черно-белые снимки, зажатые под стеклом, висели в воздухе на невидимых в полумраке нитях, освещение показывало только сами изображения и ничего лишнего. Медленно переходя от одного снимка к другому, Рита восхищалась схваченными мгновеньями, казалось бы, обычной жизни, заставляющими замереть, остановиться и смотреть во все глаза на то, что почему-то не замечала раньше. Встающее над крышами солнце, небо, отражающееся в воде, дома, деревья, люди – сколько раз все это пролетало перед глазами, не вызывая никаких чувств, а сейчас вдруг открылось, повернувшись незамеченной прежде стороной, показав свою магию.
– Я же говорил, он классно снимает, – негромко произнес Костя у нее за спиною.
– О, Рита, смотри, это же твое, – восхищенным шепотом произнесла Маринка.
И, обернувшись к сестре, Рита замерла, увидев фотографию, на которую она показывала: уходя в размытую перспективу, прячась за изгибами таинственных растений, с белой стены на нее смотрели знакомые человечки.
– Это уже не мое, – ровным голосом произнесла Рита, чувствуя, что с таким трудом возведенная плотина сейчас рухнет, и оттолкнув попавшегося на пути Костю, бросилась прочь.
Ей почти удалось сбежать, когда в дверях она с разбегу врезалась в вошедшего в галерею посетителя.
– Простите, – пробормотала она, не глядя, чувствуя, как по щекам бегут слезы. Но отстраниться ей не дали.
