Мне было хорошо – легко и безмятежно, как в детстве. Тяжкий груз не возвращался, я словно парила где-то под потолком. Мир был добрым, совсем нестрашным. И все меня любили.
Но крохотная оставшаяся на земле часть меня помнила зачем я сюда пришла. И попыталась все же выполнить задуманное.
Рядом с этим мужчиной было хорошо. От него приятно пахло. Он не называл меня глупыми и гадкими словами, но в нем ощущалась сила – опасная и притягательная.
И целовать его было приятно.
Красная ковровая дорожка, красные лампы над рядом одинаковых дверей. Одна зеленая.
– Нам сюда.
Та часть меня, которая еще могла общаться с миром, смутно помнила, что сперва надо оговорить все правила. Донести до партнера какой я новичок. Получить гарантии, что все будет хорошо.
Я пыталась, но получилось не очень. Выполнять его приказы было проще.
– Попалась!
Смуглый чернявый незнакомец исчез, вместо него почему-то появился Дэмиан ди Небирос, но я даже обрадовалась. Как хорошо! Хоть кто-то знакомый. И дальше было волнительно, возбуждающе и приятно. Только платье немного жалко, но потом стало совсем хорошо. Я постанывала и ерзала, дергалась, жалея, что не могу прижать его голову плотнее. Как-то неудобно, когда руки связаны…
А потом он коснулся печати.
– Не надо, – попросила я, пытаясь объяснить, что так нельзя. Никто не должен знать правды обо мне, это опасно. И неприятно. Она же колется…
Легкое покалывание вдруг обернулось нестерпимой болью. Я закричала и полетела вниз с розовых облаков. В неприглядную реальность.
Отрезвление получилось болезненным. Жизнь придавила стотонной плитой, сброшенный груз снова навалился и показался гораздо тяжелее, чем раньше. Почти невыносимым. Но хуже всего было то, что я все помнила. Не в деталях, но достаточно для того, чтобы возмутиться, ужаснуться и пожелать умереть прямо здесь, сейчас, немедленно. Лишь бы не глядеть ди Небиросу в его бесстыжие глаза.
– Мать моя демоница… Ты же анхелос, – от звуков этого голоса я дернулась, как от удара. Зажмурилась, замотала головой, не желая верить, что все это по правде. Пожалуйста, пусть это будет сном! Пусть окажется, что просто задремала и увидела вот такой чувственный кошмар!
– Но как? – чужие пальцы снова коснулись печати, вызывая в теле неприятную дрожь. – Почему? – его ладони легли на плечи, чуть тряхнули меня. – Отвечай!
Я лежала молча, зажмурившись. Казалось: если открою рот, то просто разрыдаюсь. А если глаза, то умру. Сгорю со стыда.
