Она кружилась босиком, ее тело реагировало на ритм музыкантов, страстно поднимаясь в ритме и соблазнительно замедляясь на спусках. Около меня я мог слышать затрудненное дыхание клиентов-мужчин, которые наклонились вперед, чтобы лучше рассмотреть ее. Несколько женщин-наблюдателей смотрели на нее с завистью, все время изучая каждое ее движение, пытаясь скопировать их на тот момент, когда они могли использовать их наедине со своими мужчинами.
Ближе к концу выступления музыка становилась все более жесткой, но Хадия не отставала от нее, пот стекал с ее лица, следил за напряженными мускулами шеи и растворялся в глубокой долине, разделяющей ее груди. Она достигла своего пика с финальным крещендо барабанов, затем упала на колени, согнувшись в талии.
На минуту в комнате воцарилась трепетная тишина, затем все как один разразились бурными аплодисментами. Несколько человек поднялись, их руки работали как поршни, включая меня. Хадия приняла аплодисменты и скромно убежала за кулисы. Хлопания в ладоши постепенно утихли, и, как по команде, клиенты раздавали коллективный ропот, каждый язык повторял каждое движение ее выступления.
Я потребовал свой чек, заплатил официанту и пробрался за кулисы. За кулисами меня остановил крепкий вышибала, который удержал меня, положив свои мясистые руки мне на грудь. Я убрал его руку и двинулся к двери, которая, как я предположил, принадлежала Хадии.
Я почувствовал тяжелую руку вышибалы на своем плече, когда постучал. Я как раз собирался аргументировать это, когда появилась Хадия.
«Все в порядке, Кассим», - сказала она, и хватка на моем теле ослабла. Я вошел в гримерку, не обращая внимания на толстого араба.
Хадия скрылась за занавеской, переоделась в уличную одежду и вышла за дверь. Когда мы вышли на улицу, она остановила такси и дала водителю адрес своей квартиры, когда я устроился рядом с ней.
Жилище Хадии находилось на верхнем этаже старого ухоженного здания в квартале серебряных дел мастеров с видом на море. Она открыла дверь, пропустила меня, затем последовала за мной и заперла ее. В окно лился свет полной луны. Я просканировал гостиную в поисках следов Фергуса. Их не было. Это была среда обитания для самок.
Хадия налила себе рюмку бренди, протянула мне одну и села в единственное кресло в комнате. Я опустился на диван и посмотрел на нее поверх ободка моего стакана.
Наконец я сказал: «Фотографию, которую Фергус сказал мне дать?»
Она полезла в складки платья и вытащила из кармана фотографию. Она передала его мне. Я изучил это. Это была старая фотография, потускневшая со временем. В нем было 20 человек, все в боевой одежде пустыни, все выстроились в формальную групповую позу в четыре ряда.
