Еще немного поболтали.
Но было ясно — напряженность Сталина к концу беседы спала. И даже появилась некоторое добродушное расположение. А вот Ворошилов держался чутко и осторожно. Хотя, конечно, также нервничать как в самом начале, перестал.
Напоследок, уже вставая из-за стола, Иосиф Виссарионович заметил книгу по радиотехнике с закладкой. Подошел. Глянул.
— Ты позволишь? — спросил он и после кивка Фрунзе полистал.
Сначала открыл на закладке, а потом посмотрев страницы перед ней. Не все. В разнобой. Однако карандашные заметки на полях, который оставил Михаил Васильевич, заприметил.
— Я смотрю — вдумчиво читаешь.
— Так и есть, — кивнул нарком. — Учусь. Толковым радиотехником я не стану. Некогда. Но хотя бы в общих чертах разбираться нужно. Не хочу, чтобы подчиненные вешали лапшу на уши или какие-то прожектеры во грех вводили. А радио — это дело важное для армии. За радиосвязью будущее. Новая большая война будет войной моторов, связанных воедино по радио…
На самом деле Фрунзе имел вполне неплохое техническое образование. В свое время отучился на специальность «технология машиностроения» в МГТУ имени Баумана. Там. В прошлой жизни. И какой-никакой, а уровень понимания радиотехники имел. Во всяком случае достаточный для того, чтобы разбираться во всякого рода «прожектах» 1920-1950-х годов вполне уверенно. Но для грамотной оценки стратегии ему требовалось четко и ясно понимать текущий уровень развития. Что в СССР известно, а что нет. А еще лучше — не только в СССР, но и в мире. Но начал он с простого.
Сталин же хмыкнул. Закрыл книгу, положив ее на место. И направился на выход. Он принял слова Фрунзе за чистую монету. Потому как оснований считать иначе не было. И выглядело это в его глазах крайне занятно… необычно… очень необычно, потому что почти что все бывшие революционеры, достигнув определенного уровня, садились на попу ровно и почивали на лаврах. Таких вот как Михаил Васильевич, которые стали учится на высоком посту, он навскидку даже десятка назвать не смог бы…
Вышли они с Ворошиловым на улицу.
Сталин сразу поежился. Мороз.
— Плохо Клим в нашем ГПУ работают. Плохо.
— Согласен. Плохо.
Помолчали.
Несколько нервным и болезненным моментом было то, что начальником указанного Михаилом Васильевичем следователем являлся Генрих Ягода. Очень важный и нужный Сталину союзник в ОГПУ. Человек, через которого он стремился установить контроль над «органами».
Вот и думай теперь?
Немного помедлив Сталин пошел к машине, не выпуская изыскания по убийству Софьи Алексеевны из рук. Фрунзе охотно отдал ему эту папку. В конце концов для него и готовил. Поначалу хотел обнародовать или попытаться дать делу ход. Но исполнителей в любом случае не сыскать. Без них же выйти на заказчиков не реально. Значит, что? Правильно. Пустое дело.
