— …парня, который читал Остин? — перебил и продолжил за меня вопрос Тортон, — Не удивлен. Чем я могу тебе доказать, что знаком с романом?
Я призадумалась. Но быстро нашла вопросы.
Сначала я спрашивала его имена героев, но это можно было узнать из фильмов или просто слышать где-нибудь. Потом я восхитилась одной из сцен в романе, он поддержал разговор, высказывая свое мнение.
Беседа получилась легкая и непринужденная. Как мы вошли в кафе, поели и дошли до здания школы, я толком не помню, поскольку была поглощена беседой целиком и полностью. Только со звонком я опомнилась и быстро попрощалась с Маркусом, побежав на рисование. Конечно, я опоздала, но впервые не жалела об этом.
Все выходные эта короткая беседа не выходила у меня из головы. Я снова и снова прокручивала его слова, его мнение о романе и героях. Интересно, что все эти мои размышления не ускользнули от внимания мамы. А еще и от моих рисунков.
Самопроизвольно я стала рисовать мистера Дарси и Элизабет Беннет. Я нарисовала очертания их фигур, костюмов и контуры причесок. Только вот тренировки и поединки никто не отменял.
Дорджест посмеялся над моей рассеянностью. Вся неделя была несколько сумбурной и суматошной. Покупка подарков, приготовление к балу, украшение дома и планирование праздника в деревне. Все это не давало мне возможности закончить картину.
Я оставила ее на потом, тем более, что когда Дорджест подарит мне мольберт я смогу написать настоящую картину.
Четверг наступил быстро и если можно сказать в моем случае, неожиданно.
Бал был назначен на шесть вечера, но я ушла из дома сразу после обеда. Мне предстояло разрисовать девочек с кружка.
Наше выступление было назначено на семь тридцать, после выступления директора, двух заведующих учебной и творческой частями и несколькими показами творчества других кружков.
Кстати, с рисования мою работу тоже выбрали для публичной демонстрации. За семестр я довела «ночной взгляд на молнию» — так мистер Растен назвал мое первое творение на холсте — до максимально возможного совершенства.
Мне предстояло собственноручно вынести свою работу, поэтому разрисованной я быть к тому моменту еще не могла. Я надеялась лишь на то, что между этими двумя выступлениями меня выпустят в гримерную, которая по счастливому стечению обстоятельств окажется свободной от людей. Надеяться на такую удачу было глупо, но все-таки чего не бывает…
Девочек я расписывала медленно и вкрадчиво, как и было положено. Из класса мы не выходили до самого начала. А потом потихоньку, гуськом под красными мантиями, которые нам раздала преподаватель, мы прошли в зал.
