– Я никому не скажу. Но я не понимаю, почему ты прикрываешь его. – Волна тошноты накатывает на меня, когда я думаю о том, как люди ведут себя вокруг его отца, боготворя его как легенду гонок. Фанаты называют Ноя американским принцем. Он застрял в короне, тяжелой от обмана и ожиданий. Независимо от того, как сильно Ноа не любит своего отца, он живет в его наследии.
– Кто мне поверит? Он икона гонок и большой спонсор этой команды. Люди все равно видят то, что хотят видеть. – Его голова обращена к потолку. Жидкость из пакета со льдом капает на его гоночный костюм, стекая по красной ткани, словно слезы. Как символично.
– Я не знаю. Кто угодно. Всегда кто-то что-то снимает. В наши дни камеры ловят все.
Я признаю, что видела Ноа таким, каким хотела, веря в шоу, которое он устраивает для всех. Самодовольным, самоуверенным, мятежным. Моя грудь сжимается от моего быстрого суждения.
– Пожалуйста, оставь это. – В его голосе чувствуется завершенность. Я оставляю эту часть разговора, потому что не хочу слишком давить на него, когда он открывается мне.
Я решаю затронуть второй вопрос, потому что ничего не могу с собой поделать. – Это правда, что он сказал? Насчет твоего рулевого колеса?
Он снова глубоко вздыхает. – Не доверяй всему, что слышишь. Мой отец злится, когда я не занимаю первое место. У меня болталось рулевое колесо, что бы там ни говорили люди, – слова вылетают сквозь стиснутые зубы.
– Но ты лидировал на протяжении сорока кругов. Оборона – это твоя фишка.
– Майя, – его хриплый голос привлекает мое внимание, заставляя меня посмотреть в его напряженные голубые глаза. Мое имя слетает с его языка, ударяя меня в сердце и ниже пояса одновременно. – Оставь это. Забудь, что он сказал. Твой брат честно выиграл Гран-при Испании. Ты должна радоваться за него, а не обдумывать теории заговора.
Его глаза метаются в сторону, когда он избегает моего взгляда на секунду слишком долго.
Черт возьми. Ноа полностью слил гонку. Почему он проиграл?
Мы сидим вместе в тишине. Я пытаюсь разобраться в этих новых откровениях, теряясь в своем собственном мире, не замечая, как он встает и садится рядом со мной.
Он сжимает мою руку в своей, пакет со льдом давно забыт. Мой пульс учащается от прикосновения. Я говорю себе, что это, должно быть, потому, что его рука замерзла от льда, прохладное прикосновение сотрясает мое тело. Это не имеет никакого отношения к нашей связи. Верно?
Я пытаюсь выдернуть руку, но он не отпускает, его мозолистые пальцы касаются моих. Мою кожу покалывает там, где его большой палец лениво трется о мою руку.
