Ослепив, процессия исчезла, утонула в черноте ночи. Город просыпался, отходил от обморочного беспамятства. Согбенные фигурки рассыпались по тротуарам, ныряли в дыры подворотен.
– Тётушка, как мне вас найти? Где вы? – очнулся и Антон.
– Сам, всё сам, сынок. Это твой путь, путь к смыслу.
Фигура тётки расплывалась, становилась прозрачной. Последней исчезла материнская улыбка, полная любви и боли.
– Так что я должен понять? Помогите уже, – кричал Кислицин небу.
– Подсказки. Уже сегодня ты обнаружишь ниточку. Главное, не бойся, – прозвучало в голове.
Глава 26
– Антон, Антон, да очнись же, – испуганное лицо Кирилла почему-то показалось Кислицину комичным. Он рассмеялся.
– Что с тобой? Всё нормально? Ты упал, забился в каком-то приступе. Теперь смеёшься.
– Не переживай, – продолжал хохотать Антон, – видел бы ты себя. Долго я прохлаждался?
– Минут пять, наверное. Что вообще происходит? У тебя проблемы со здоровьем?
– Не знаю, недавно лежал в клинике с черепно-мозговой. Обследовали, сказали – всё нормально.
– Тебе бы провериться…
– Успею. Идём?
Лощинками оказался десяток ветхих домишек, стыдливо припадавших к земле. У калитки одного из них стояла Мария Васильевна. Антон сразу узнал её, хоть и не видел никогда. Неуловимое сходство с Ани выдавало родственные связи. В Петрухиной старшей, разумеется, не было лоска, не было изнеженной томности. Сухая фигурка казалась сломленной веткой, забытой, брошенной доживать короткий век, рассыпаться отжившей трухой. Но глаза! Миндалевидные, огромные, затягивающие, глаза Ани.
– Антон? – жадно вглядываясь, будто стараясь запечатлеть, сохранить снимок в своей памяти.
– Да, Кислицин Антон. А это мой друг – Кирилл. А вы – мама Ани?
– Пройдёмте в дом, – робко.
Внутри было очень темно, хозяйка щелкала по выключателю, что-то тихо ворча.
– Дайте посмотрю, – взял инициативу в свои руки Кирилл. – Отвертка есть?
– Да, сейчас. – Мать Анны резво вышла из комнаты, но вскоре вернулась, держа в руках какой-то сверток.
– Посвети, – Кирилл протянул фонарь Антону.
Окрик вывел Кислицина из оцепенения. Через пару минут желтая лампочка, наконец, вспыхнула, осветив небольшую комнату с довольно странным интерьером. В середине комнаты стоял стол, покрытый самодельной скатертью, вокруг расположились современные стулья, безвкусно-помпезные, с золотой отделкой спинок. Антон узнал эти стулья, в один из пустых дней очередного шоппинга, они забрели в мебельный магазин, и Ани буквально застыла у этих «царских табуреток». Именно так он тогда назвал эту безвкусицу.
