Из дневника Анны Петровны:
«Поначалу сопротивление давалось сложно. Я словно вылетала из погружения, сердце билось в горле. Ощущение близкой смерти не давало вздохнуть полной грудью. Именно с сопротивления всё увиденное и услышанное стало восприниматься особенно остро.
Помню, что история женщины, которую в пьяной драке зарезал случайный любовник, долго не отпускала меня. У этой женщины сгорел дом, и она осталась на улице. Женщина – пенсионерка с взрослой дочерью ночевала на крыльце соседнего заброшенного дома всё лето. Иногда дочь уходила одна в деревню, оставляя мать одну. В такую ночь она и познакомилась с уличным бродягой. Беспросветность, страх, одиночество, алкоголь, иллюзия любви, удар ножа в спину… В Колышлевске в прошлом году также сгорел барак. Несколько семей потеряли кров. Никто не стал их расселять, искать жильё. Кого-то забрали родственники и знакомые, а одна женщина блуждала весь год по городу, ночуя каждый раз у новых знакомых. А потом она исчезла, и все забыли о ней. Все, и я не помнила, вспомнила лишь, когда прочла про эту несчастную, зарезанную на чужом крыльце. А ведь она и у меня ночевала. Как же её звали?»
Антону показалось или отец плакал? Прячет лицо.
– У меня к тебе просьба, завтра я уезжаю в деревню, где живёт мать Ани. Мне нужна твоя помощь, отец.
– Разумеется, всё, что попросишь.
– Я оставлю тебе дневники, но обещай, что постараешься быть спокойным. Мне надо, чтобы ты перечитал их и выписал все встречающиеся имена. По возможности, с пояснениями. Допустим, тётушка пишет, что встретила некоего Ивана Иванова в парке зимой. Ты выписываешь все обстоятельства, всю информацию об этом Иване. Хочу предупредить, вторая тетрадка может оказать на тебя сильное впечатление. Возможно, что решишь, что Анна Петровна не в себе, но именно эти её состояния и могут оказаться самыми полезными. Отнесись к ним особенно серьёзно.
– Всё плохо, сынок?
– Трудно ответить однозначно, но мне кажется, именно тётушка поможет распутать целую серию странных исчезновений. У нас очень профессиональная команда. Да и просто – хорошие ребята.
– Ты опять стал улыбаться, Тоша.
Глава 25
«Недавно прочла в историко-литературном сборнике 1868 года о страшной судьбе графа Матвея Александровича Дмитрия-Мамонова. Загадка его архива долго будоражила умы света. Некоторые из записей опубликованы. Помню, удивилось созвучию наших мыслей. Особенно в той части, где он сокрушается, читая трактаты о доказательствах существования Бога. Он писал – эти трактаты сделали более неверующих, чем верующих. Человеку без костыля веры трудно творить добродетель. Наблюдаю за подобной одержимостью былых знакомых. Ведь в них исчезает милосердие, жажда истины, справедливости. Остается только ненависть и непомерная гордыня.
