Санаторно-курортное местного розлива
Санатории или как модно сейчас говорить реабилитационные центры областного значения (РЦОЗ) не только не вымерли, но довольно успешно существуют, обеспечивая потребность населения в государственных услугах по оздоровлению. Очередь в них небольшая и для получения путевки в светлое будущее достаточно изъявить свое желание.
РЦОЗ с приходом рыночной экономики не только сменил вывеску, но и превратился в машину времени с единственным пунктом назначения «Рожденный в СССР».
Время здесь застыло в предметах интерьера, реализовалось в несменяемых плакатах столовки, запечатлелось в меню и поварах старой школы.
Ковидные правила, запретив выезд на 14 дней, сделали погружение в советское детство настолько реалистичным, что по возвращению ты еще долго ходишь парами и смотришь на часы: «Когда ж кормить будут?».
Питание на убой, в прямом смысле этого слова. Все что осталось в далеко не чистых тарелках, во всех смыслах этого словосочетания, идет на питание зверюшек. Через пару дней возникает закономерный вопрос: «А не лишнее ли мы звено между кухней и скотным двором?» Логистическая цепочка была бы более рентабельная без нас, поэтому реабилитирующиеся мамы с детьми везут баулы с продуктами и ждут под воротами очередных передачек от отважных родственников. На государственных харчах конечно не исхудаешь, но «вкусовые сосочки» атрофируются за полной ненадобностью.
Место силы советского прошлого меняет людей. Там нет Интернета. Вышки сотовой связи робко засылают в портал 2G солдат, которые отчаянно пытаются соединить тебя с родными, оставшимися где-то там в настоящем. Зато есть лес огороженный забором и асфальт под ним. Есть разруха неиспользуемых зданий и отсутствие коммерческого потенциала у директора, стареющегося дотянуть до резко отодвинутой пенсии.
Есть корпуса для детдомовцев, накаченных успокоительным и вожатые за пятьдесят. Есть деревья и небо, но нет любви к этому увядающему месту.
Этот квест могут пройти лишь сильнейшие. Двадцать процентов, видевшие Турцию, сходят с дистанции в то же день. Пятьдесят дотягивают до середины и только тридцать проходят этот путь до конца.
Приезжают домой, радуясь цивилизации и достав черную коробочку именую в настоящем смартфоном, набирают знакомый номер и со страхом в голосе спрашивают: «Марья Ивановна, проверьте, на следующий сезон не забыли Петровых записать?»
