Девчонка отвечала ему тем же. Любовь ее была поистине щедра и неиссякаема.
Парень недаром чувствовал в ней какую-то силу. Она целиком отдавалась чувству не желая думать ни о последствиях, ни о трудностях.
Ей нельзя было не любить, ею нельзя было не восхищаться. Он чувствовал, что она может сделать с ним все что угодно. парень уже не чувствовал себя. Он целиком принадлежал ей.
Впервые в жизни он был околдован, загипнотизирован чарами женщины.
Только теперь он начал смутно представлять, осмысливать и понимать, почему всеми уважаемые, умнейшие люди мира из-за женщин и их капризов становились убийцами, ворами, лжецами, мошенниками, теряли свое человеческое достоинство и даже накладывали на себя руки.
Он и сам был готов на все, лишь бы увидеть еще раз, что девчонка по-прежнему рада ему, по-прежнему любит его.
Но при людях парень еще стеснялся показывать всем свою радость, свое счастье. Он знал, что они легко могут его украсть и разбить.
Ночь. Поезд мчит. В тамбуре двое. Им жутко хорошо. Они убежали от стен дома, от взглядов знакомых и друзей. Они уже сейчас отдыхают.
Мансарда. Кругом зелень. Деревья большие, деревья маленькие, кусты и трава – все это и вверху, и где-то далеко внизу. А впереди, справа и слева – море. Величие и бескрайность. Таинственная бесконечность щекочет нервы. В Мансарде живут они. Они не разлучаются.
Солнце внимательно следит за обоими – что же будет. Слишком долго длиться счастье, слишком долго они верят друг другу, слишком долго они любят друг друга.
А они как бы назло всем еще больше любили друг друга.
Им достаточно было, взявшись за руки идти рядом, заплыть вдвоем далеко далеко, сидеть рядом за столом и наконец лежать рядом, тесно прижавшись друг к другу.
Здесь впервые в жизни они узнали, что такое настоящая радость. Этому способствовала вся природа.
И вот уже море, Мансарда, тишина июльских вечером остались далеко там – на юге.
Они снова в Москве. Воспоминания, пережитые трудности дороги еще больше сближают их, делают почти родными. Наступило спокойствие. Сознание расслабляется, доверяя достигнутому.
Парень жестоко расплачивается за свое спокойствие, за свое счастье. Слишком много его у него было за такой короткий промежуток времени.
Глаза девчонки, которые когда-то говорили ему – мы твои, целуй, ласкай нас, береги, смотрели на него с полным равнодушием, в лучшем случае они жалели его.
А в глазах парня слезы. В душе – пустота, холодная зияющая пустота. Как будто кто-то пришел и выкопал огромной лопатой все, что там было. Сейчас он знал, что все полетело к чертовой матери и ничего сделать нельзя. Сказка кончилась. Началось пробуждение с похмелья.
