– Ваше Величество, я… Я побоялся международного скандала, поэтому и…
– Что это значит?!
– Ваше Величество, словом… Его убил принц Бахтияр.
Я ахнула.
– Вы имеете в виду, кто-то из его людей?..
– Нет. Ваше Величество, Его Высочество лично убил Джейсона Холлуэла.
И это меняло всё. Если раньше я могла слышать о жестокости и дикости Бахтияра, но это были абстрактные слова, казавшиеся далёкими и слишком расплывчатыми, то сейчас это был конкретный поступок. Поступок мясника и дикаря. Поступок человека, оставившего женщину вдовой, а детей сиротами.
Да, это была месть за любимую женщину, но он знал, что я бы никогда не захотела этого и никогда бы не одобрила. Может, он самый сексуальный мужчина на свете, может, я никого никогда так не захочу и не полюблю… но сегодня он перешёл черту. Этого я уже никогда не смогу простить.
– Бахтияр… – Прошептала я, войдя в покои.
– Изабелла, – Он подошёл, чтобы обнять меня, но я отстранилась.
– Бахтияр, всё… всё кончено. Я разрываю помолвку.
Он ошеломлённо смотрел на меня. Я продолжила:
– Я знаю, что ты сделал с Джейсоном Холлуэлом.
Мужчина застыл, как громом поражённый. Потом он возразил:
– А что я должен был сделать? Я должен был оставить его безнаказанным?
– Да, должен, – Твёрдо произнесла я, – Если я смогла его простить, значит, и ты должен был. Если ты хотел наказания для него, ты должен был предложить предать его официальному суду. Но ты действовал как настоящий мясник, как жестокий дикарь. Бахтияр, в моём мире такое невозможно. Прости, но я никогда не смогу принять такую философию. Я никогда не смогу принять тебя.
Бахтияр выглядел так, будто для него разверзлось небо. Он пытался казаться гордым и независимым, но было без слов понятно, что его гордость задета:
– Ты уверена? – Наконец, спросил он.
– Да, – Твёрдо произнесла я, – Иногда разные миры должны оставаться разными мирами.
Он прошёл мимо меня. Я не остановила и не обняла его:
– Моя делегация уедет сегодня же, – Произнёс он, – Прости меня за всё. Желаю счастья.
Не слушая моего прощания, он вышел из комнаты.
Глава 23.
Я несколько дней не выходила из комнаты даже на трапезу. Передала дела королевства советникам, а сама просто сидела в комнате.
Я даже не плакала, обнимала себя за колени, сидя в ночной рубашке, и пялилась в стену. Наверное, было бы легче, если бы я плакала и кричала… но, нет, даже эта «роскошь» была для меня недоступна.
Когда в дверь стучали, я просто молчала. Наконец, Эрика потеряла терпение и вошла в комнату, не дожидаясь разрешения.
