– Женщина, – Устало произнёс он, – Ты глупа.
У меня аж челюсть отвисла. Я чинно произнесла:
– Большое спасибо за беседу, Ваше Высочество, я достаточно поговорила с Вами и больше не вижу смысла держать Вас в тюрьме. Скоро будет подписан документ о Вашей казни. Счастливого воссоединения с Богом-отцом.
К моему удивлению, Бахтияр рассмеялся мне вслед:
– Бог-отец сохранит мне жизнь, – Произнёс он, когда я уходила, – Вот увидишь.
Глава 10.
– Итак, я выношу на рассмотрение казнь его Высочества принца Бахтияра, – Отчеканила я.
Советники посмотрели на меня с нескрываемым удивлением. Первым нашёлся сэр Бэрримор и, конечно, он возразил:
– Ваше Величество, не думаете ли Вы, что живым принц будет куда полезнее, чем мёртвым?
Я отрицательно покачала головой, конечно, готовая к подобному доводу:
– Я считаю, что принц крайне опасен, и, более того, он может представлять куда большую опасность, чем его отец, если сядет на трон.
Слово взял самый молодой советник, лет тридцати, от которого я поддержки никак не ожидала:
– Естественно, он может быть опасен, и, более того, слухи о его жестокости и авторитарности ходят уже давно. Тем более, он умён, как полководец: в свои двадцать шесть лет принц руководил многими сражениями, и руководил ими успешно. Он действительно может быть полезен живым, но перевешивает ли это угрозу, которую он собой представляет?
– Я считаю, что нет, – Ответила я, – Я имела несчастье вести с ним политические беседы, и заявляю, что он действительно религиозный фанатик, думающий о том, что он вершитель судеб. Поскольку Бахтияр – старший сын короля, очень велики шансы, что он займёт престол. Я считаю этот риск неразумным.
Начались жаркие дебаты. Многие советники считали, что Бахтияра можно использовать для шантажа, в принципе, никогда больше не выпуская его из камеры. Другая часть считала, что стоит проявить милосердие Богини-матери, сыграв в честную игру с королём Манучером, и выиграть настоящий мир, основанный на благородном решении. Но, к слову, постепенно брала верх ещё одна часть советников: именно те, кто придерживались моего мнения и считали, что цену за войну Вайолину стоит заплатить, а мёртвый Бахтияр безопаснее, чем живой. Поскольку мнения разделились, решение зависело только от меня, но, уже подумав о просьбе подготовить указ о казни, я… не смогла этого сделать:
– Я изменила своё мнение, – Твёрдо произнесла я, – Пока принц будет более полезен, оставаясь живым, но, конечно, из камеры он выйти не должен ни при каких обстоятельствах. О том, чтобы отпустить его не может быть и речи, но принять решение о казни мы всегда успеем. Пока я сохраню ему жизнь. Вы можете быть свободны.
