.
Это — образец догматического мышления. Берется одна, в общем справедливая, формула и без учета конкретных обстоятельств спокойно применяется к сложным процессам развития северных народов.
Странное дело! Матерого колонизатора, грабителя и насильника, обрекающего целые племена на вымирание, требуют изобразить человеком передовым и прогрессивным, требуют пригладить, причесать его и умерить свои эмоции гнева и ненависти.
Совсем недавно с убедительными фактами в руках М. А. Сергеев в своем труде «Некапиталистический путь развития малых народов Севера» доказал, что калмаковы никаких «более совершенных орудий труда» в тайгу не несли, рынка не создавали — торговля была односторонняя — только пушниной, и носила характер грабежа, и исторический процесс не ускоряли, а приводили хозяйство к застою и упадку.
«Таким образом, — пишет М. А. Сергеев в главе о социально-экономических отношениях у северных народов, — если иметь в виду всю товарную массу, поступившую к северным народностям извне с российского рынка, то нельзя не отметить того весьма существенного факта, что подавляющая часть товаров не была связана с производством и не являлась абсолютно необходимой для населения (подчеркнуто мною. — Н. Я.). Удовлетворение самых насущных потребностей (в питании, одежде, утвари, не говоря уже о материале для сооружения жилища) происходило за счет собственного производства и не требовало товарного расхода, т. е. реализации своей продукции. Такие товары, как табак, чай, спирт и пр., не были решающими условиями для жизни населения, а в ряде случаев даже вредными. Невозможность покупки и отсутствие в обиходе алкоголя, табака, даже чая или ничтожного количества муки, сахара не грозило самому существованию населения»[5].
Следовательно, калмаковы не были здесь исторически необходимыми фигурами, носителями прогресса, и Сауд, решительно отказавшийся от услуг Калмакова, поступил не так уж опрометчиво и неразумно. Другое дело, когда он и Бали совсем отказываются от общения с русскими. Герои романа, конечно, могли не понимать, что, кроме калмаковых, есть еще великий русский народ, носитель высокой и крайне необходимой северянам культуры. Сам же писатель не мог пройти мимо фактов иного, человеческого отношения русских бедняков и батраков, политически ссыльных к бесправным северным народностям. Это существенное упущение М. Ошарова, которое он, видимо, пытался устранить. Из сохранившегося плана второй книги можно узнать, как Сауд осуществил свое намерение жить без калмаковых и как под влиянием русского умного и честного человека укрепился в нем бунтарский дух…
