Шейла Андерсон была красоткой. Наполовину кубинка, у нее была коричневая кожа, темные волосы и глаза, которые блестели, когда она смеялась. Я никогда не разговаривал с ней. Сидел позади нее на три места и смотрел. Я был нервным, неуклюжим. Она была неприкасаемой.
Когда она вышла из школы, я последовал за ней. Как всегда. У меня было оправдание. Она жила через дорогу, и нам было по пути. Поэтому я шел следом, смотрел, как развеваются ее волосы, и бесконтрольно пялился. Она всегда была с друзьями, хихикала, шептала, напевала, а я слушал. До того дня, когда она заплакала, и мой мир раскололся на две части.
В среду. Шел дождь. Сильный ливень, из-за которого можно промокнуть с ног до головы за пару секунд. Я видел, как она стояла перед школой, выглядела неуверенной, обдумывая первый шаг в поток. Я встал рядом с ней, слабо улыбнулся ее дружелюбной улыбке. Мы стояли вместе и ждали до того момента, когда она пригнула голову и побежала, визжа, прикрывая голову руками.
Я двинулся следом. Мы вдвоем бежали через парковку. Мимо церкви. Вниз по дороге с ограждением. Мимо дома с собакой. Мы бежали, а дождь лил, не переставая. Затем она замедлилась, и я замедлился следом, мы добежали до нашего поворота. Я остановился. Она продолжала идти. Улыбалась. Размахивала руками рассекая капли дождя. Я смотрел ей вслед до тех пор, пока мог разглядеть ее розовую рубашку. Затем посмотрел налево, на едва различимый сквозь дождь почтовый ящик, пригнул голову и побежал за ней.
Руку этого человека я видел в сотне кошмаров и не понимал, откуда она взялась. Толстая и темная, не из-за цвета кожи, а из-за татуировок. Рукав зла, черепа и змеи, мышцы его руки сокращаются, оживляя чернила. Я был на расстоянии одного дома от него, когда его рука метнулась вперед, схватив ее сзади так легко, словно кошку, дождь заслонял мне обзор, я видел размытое пятно рук и ног, ливень заглушал крики. Я замедлил шаг, не понимая, что происходит, когда он прижал ее к груди и оттащил от тротуара в густую тень деревьев, нырнул во двор, из которого пришел. Я вытер лицо и переместился ближе, моя грудь вздымалась от напряжения и чего-то еще — напряженного чувства, что что-то не так. Во дворе их не было видно, но я слышал ее. Крики, заглушаемые не дождем, а чем-то другим. Я посмотрел по сторонам пытаясь обнаружить кого-то помимо дождя. Взрослого. Мне нужен взрослый.
Затем я переместился. Ближе к дому. Подошел к ступенькам, они были скользкими, я упал в траву, руки скользили по земле и пачкались, когда я пытался встать на ноги. Я не слышал ее, и это пугало больше, чем крики. Я поднял рюкзак и вытер руки о джинсы. Посмотрел на ступеньку, на которой поскользнулся. Осторожно шагнул вверх и оставил дождь позади.
