Села на ближайший табурет. Переместилась достаточно близко, чтобы предотвратить его падение.
— Что случилось?
Я схватила его за подбородок, поворачивая лицо таким образом, чтобы рассмотреть разбитую губу и распухшую челюсть.
— Засранец домовладелец. Сказал, что я уехал на прошлой неделе, скосив только половину травы.
— Это правда? — Его резкий взгляд ответил на мой вопрос. Я подняла руки. — Извини. — Я посмотрела на бармена. — Можно немного льда? — Он предоставил несколько горстей, брошенных на дно мусорного мешка. Я свернула пакет и осторожно прижала его к разбитому рту. — Как это привело к такому?
— Этот придурок угрожал рассказать остальным соседям. — Он пожал плечами. — Поэтому я ударил его.
Я моргнула, уровень интеллекта, стоящий за этой историей, поражал своей незрелостью.
— Почему ты просто не ушел?
Он оттолкнул лед, подвигал челюстью из стороны в сторону, глядя на меня сияющими глазами.
— Мне нужна работа. Нужны деньги. — Он попытался дотянуться до пива, которого там не было. — Не думаю, что это может понять человек, который ни дня в своей жизни не работал.
Ни дня в своей жизни не работала. Это правда. После Стэнфорда я устроилась на полставки, ведя жизнь изнеженного пенсионера. Моей постоянной работой был Брэнт, а теперь Ли. Ли произнес свою речь с оттенком отвращения, словно отсутствие полноценной работы делало меня менее значимым человеком. Брэнт никогда не упоминал об этом, и я вдруг задумалась, не думает ли он так же. Эмоции и чувства часто скрывают. Скрывают до тех пор, пока они не находят выход, чтобы пробраться наружу
Я приложила лед к пораненной губе, его глаза вспыхнули, когда холодный компресс прижался к открытой ране.
— Заткнись, — прошептала я. — Будь мужчиной.
Он наклонился к моей руке, запах алкоголя, травы, грязи и мужчины овладели моим обонянием.
— Не уступишь место, принцесса?
Я отвела глаза от Ли, прерывая контакт и повернулась, позади меня стоял мужчина, его татуированная рука обвилась вокруг женщины, которую я бы из вежливости охарактеризовала суровой. Другой рукой незнакомец держался за край моего табурета, словно раздумывал над тем, чтобы сбросить меня на кишащий микробами пол. Я окинула взглядом бар, людей, заполняющих небольшое пространство, грубый мужчина передо мной не выделялся на их фоне. Я единственная, кто нарушал картину, в льняных брюках и обуви от Jimmy Choos. Моя сумка стоила больше, чем половина машин на парковке. Было глупо приходить сюда в пятницу на ночь глядя. Глупо погружаться в атмосферу алкоголя и агрессивных мужчин и ожидать, что меня не заметят, не оскорбят. Поставят на место.
