— Я ж говорю: несколько сотен. Может, даже пара тысяч. Вошли в резонанс — и привет.
Я сглотнул.
Получается, госпожа секретарь была абсолютно права, когда говорила, что Шива для Тикю — это так, ерунда. Тут всё гораздо веселее.
Машина замедлила вход, а потом остановилась. Чуть сдала назад, и повернула в еле заметную просеку.
— Всегда в этом месте промахиваюсь, — пояснил Колян.
Ещё пару минут мы очень тихо пробирались меж толстых, с золотистой корой, стволов. Колючие ветки громыхали по крыше и бокам "Нивы", по днищу шуршала высокая трава.
Потом машина остановилась. Колян дёрнул рычаг вверх и вытащил ключи из зажигания.
— Приехали, — объявил он. — Дальше пешком.
— Вот, надень-ка, — перегнувшись на заднее сиденье, Колян достал свёрнутые в узел джинсы, рубашку, высокие ботинки… — А то как презерватив на одном месте, честное слово…
Я натянул предложенное поверх стэллс-костюма.
Как только мы вышли из машины, навалилась тишина. Ни гула автомобилей, ни шарканья подошв по асфальту, ни гомона тысяч голосов вокруг.
Очень необычно. Я уже привык к городскому шуму, к постоянному присутствию людей вокруг. Но здесь было тихо.
А потом сквозь эту ватную тишину прорезался звук. Затем другой, третий — и меня накрыло.
Трава вокруг была высокая, по грудь, и в ней, над белыми и желтыми цветочными зонтиками, гудели пчёлы.
Где-то рядом, буквально в двух шагах, трещали кузнечики.
В ближайших деревьях дробно стучал дятел. Где-то над головой сердито цокали белки, чирикали невидимые пичуги и куковала кукушка.
— Что это за место такое? — спросил я у Коляна, но тот, достав с заднего сиденья рюкзак, уже направился куда-то по узкой, проложенной в траве, тропинке.
Я пошел за ним.
Трава была высокая, и когда я задевал цветочные зонтики, на плечи сыпалась желтая пыльца.
А потом я увидел дом. Острая двускатная крыша, небольшая веранда, забранные ставнями окошки. Возведённый из потемневших от времени брёвен, он настолько хорошо вписывался в эту глушь, что казался частью леса, его продолжением.
Колян, закинув на одно плечо армейский рюкзак, шел прямо к дому.
Я, не особо раздумывая, шел за ним. Но не доходя до крылечка шагов десяти, встал как вкопанный.
На крыльце сидел Фудзи. На нём была камуфляжная кепка, под которой прятались золотые кудри, и такие же майка и штаны с большими накладными карманами.
Вероятно, из-за этой одежды я и не заметил его сразу.
Мой друг сидел на верхней ступеньке и прищурившись, наблюдал за нашим приближением. Во рту он держал длинную травинку, а в руке — огромный пистолет.
