– Никогда цыгане не бросали своих родичей. Ты – первая, кто сделал это преступленье. И ты не просто бросила сестёр, ты ещё и продала их за деньги! Позорная твоя душа достойна только презрения.
– Баваль тоже жива?
– Хвала богам, да. А вот тебе я зря дал жизнь…
– Не убивай меня, папа,– взмолилась продавщица парфюмерии, отступая от прилавка вглубь.
Она отходила к двери, ведущей в лабораторию.
Вошла с улицы Баваль.
Она обвела вокруг взглядом и сказала:
– О, Вайолка, ты пристроилась к нуворишам! Так ведь теперь модно называть буржуазных богачей.
– Ради моей дочери, не забирайте мою жизнь,– лепетала богачка.
Баваль достала нож из полы сапога и подходила ближе к предательнице, говоря:
– Когда мы с Чаргин мёрзли на улице, прося подаяние, ты укрывалась шубами и пледами. Когда мы голодали, ты ела торты и ветчину. Когда Чаргин жестоко простыла и заболела, я отдала честь аптекарю за лекарства, я не знала, что мужчины знают о женском бесчестии, и была после замужества бита мужем чуть ли не каждый день, он бил меня кнутом…
Вайолка заплакала и говорила:
– Прости меня, сестра…Я дам денег.
– Деньги на домик нам понадобятся, вдруг придётся отдать долг Чаргин за потерю товара. Чаргин, видать не нравится этот Марко, как-то без радости она за покупками пошла…
Баваль убрала нож и по-доброму заговорила со старшей сестрой:
– Не смогла бы я тебя убить…Всё же родная кровь…На свадьбу Чаргин придёшь?
– Приду. И перед ней извинюсь за то, что не сразу признала…
Баваль заплакала и рассказала старшей сестре:
– От моей руки умер мой муж…Чаргин даже не догадалась, что это я его убила…
Вайолка положила на прилавок приличную сумму.
Отец забрал подношение и кивнул Баваль:
– Пойдём в магазин тканей, найдём Чаргин.
1 мая. Когда первые лучи солнца нежно расползаются по небу, и нехотя, лениво выходит светило из-за горизонта, птицы поют песнь о весне. Ведь с её теплом в их гнездо приходит счастье. Земля расцветает, покрываемая зеленью и цветами. Их аромат, как дополнение к прелести мира.
На белых и пегих лошадях мужчины города Арль съезжаются с утра к церкви святого Георгия, усадив позади себя свою «королеву» – жену или дочь. Женщины, невзирая на моду в других городах, одевались по своей традиции. На головах дам был белый чепчик, на ногах – белые колготы с туфлями с завязочками, а также у всех пёстрые юбки и кофты с длинными рукавами, шали или платки, называемые здесь «гиаль» накинуты на плечи треугольником, а концы заправлены под пояс. А вокруг цветут абрикосы и дерево Иуды такое нарядное…
