– Я смотрю: Вы склонны к преувеличению. Я сегодня только появилась в Арле!
Он встал перед ней и жёстко выговаривал:
– За контрабанду по закону Вам полагается высылка из страны или тюремный срок лет эдак в 25, а то и смертную казнь судьи могут присудить. За распространение опия без лицензии тоже самое…
– Как говорили древние римляне: «Раньше были обременены пороками, теперь законами». Не зря ныне министр полиции и жандармерии бывший палач Фуше.
– Не лестную характеристику Вы себе даёте. И от каких же пороков Вы страдали?
– Я – честная девушка, даже замужем не была. Ранее: гаданием на жизнь зарабатывала. А привела цитату, так, к слову…
– А Вы могли бы сказать что-нибудь более вразумительное в своё оправдание?
Чаргин грустно, со вздохом отвечала:
– Тёмные силы не дремлют, они плетут сети интриг, и после злопыхают над неудачами, радуясь нашим слезам.
Леон сел на стол возле девушки. Он пристально наблюдал за ней.
Говорил:
– Какая интересная интерпретация событий! А, если содержимое сумки принадлежит только Вам?
Цыганка зло высказала мысль:
– Никогда не спорь с идиотом, он опустит тебя до своего уровня, а потом выиграет, так как в этом деле имеет опыт.
– Ах, так?! А мне кажется, когда человек говорит: «Моя совесть чиста», значит – он ею не пользуется!– затем помягче он спросил,– Мадемуазель, Бард…Чисто формально можно узнать: у Вас есть жених?
– Похоже, что есть. Некто Марко Фажон предложил мне руку и сердце с утра.
– Вы его полюбили?
– Пока нет. Я его видела лишь мельком…
– Я забыл представиться. Меня зовут комиссар Леон Керюэль.
– Очень своеобразное место для знакомства…Простите, Вы сказали: Керюэль?
– Да.
– А Вы родом из Парижа?
– Да. А Вы тоже оттуда?
– Да…А Ваш отец тоже жандарм?
– Да. Он всю жизнь стоял на страже правопорядка. Сначала служил королю Людовику Шестнадцатому полицейским, затем вступил в жандармерию к Директории Французской Республики, теперь вот служит императору Наполеону Бонапарту. Встречали моего отца в Париже?
Чаргин закусила нижнюю губу и лгала:
– Ваш отец такой добрый…
– В нашем учреждении вообще право добра узаконено.
– Узаконенное право добра? Тогда сделайте мне доброе дело – отпустите меня.
– Отпущу. Если Вы меня поцелуете.
– Смеётесь надо мной?
– Нет.
– Я ни на секунду не поверю в непритворность Ваших слов.
Он встал со стола, подал ей руки. Она нерешительно взялась за его ладони, сначала положив косметичку на стол, встала. Взгляд молодого человека молил о поцелуе, он восторженно смотрел ей в глаза. Девушка потянулась к его губам.
