Два года Антон работал в рекламном агентстве и сочинял небанальные слоганы и описания товаров. Раскупались не очень.
«Выиграйте романтический уикенд в Париже на двоих…».
Тут засвистел чайник, а за ним и будильник. Время между вечером воскресенья и утром понедельника проходит незаметно.
–Лада, будьте так добры, возьмите этот кокос и сделайте вид, что вы из него пьете.
–Этот? Но он же без дырки… откуда пить-то? – спросила девушка, позирующая в фотостудии некрупного рекламного агентства.
Фотограф переглянулся с ассистентом: «Очередная красивая дура. Но, правда, очень красивая. Этой можно простить».
Высокая брюнетка с корсетной талией: очень ровный небольшой нос, необыкновенно голубые глаза, пухлые губы, покрашенные в бледно-розовый; три миллиона подписчиков в социальной сети. Заработок на рекламе: 20 миллионов.
–Ладно, мальчики, сделайте лица попроще. Я пошутила, – призналась фотомодель, огорчившись проявлениям ограниченных мыслей на их физиономиях.
Тут в студию вошел Антон, и пока фотографы настраивали аппаратуру, Лада без стеснения стала его разглядывать.
Это был молодой человек среднего роста, среднего телосложения, аккуратно причёсанный на боковой пробор брюнет с глазами толи серого, толи карего цвета (не видно под очками). По-видимому, не в столь далеком детстве, он был слегка полноват. Был одним из тех послушных мальчиков, которые выпячивали вперед пузико, надолго задумавшись над каким-то глубокомысленным вопросом; в его пухлой ручке в этот момент легко представлялось тающее мороженое в рожке. Сейчас же, он вытянулся, немного похудел, стал крепким, а впечатление, которое он создавал, глядя на себя самого с домашних видеозаписей, до сих пор оказывало на него сильное влияние. Но Антон свыкся: да, не красавец, да не донжуан, но знает себе цену, знает жизнь, мало чему удивляется и иногда ему даже бывает скучно.
Через пару минут в студию заглянул директор рекламного агентства, он так же, как и все обращался к фотомодели на «вы». Директор не пытался флиртовать и строить из себя джентльмена перед моделью, он заискивал перед ней, будто от этого ему была какая-то польза.
«До чего же противно, – подумал Антон. – Пресмыкается перед девушкой двадцати лет… а когда сюда приходила моя мать, был с ней на «ты». Моя мать преподавательница с большим стажем; интеллигентный, скромный искренний человек, серьезный профессионал, а он: «мамаша нашего Антона, значит».
Перерыв. В студии остались только они двое. Антон сидел за компьютером, а фотомодель не зная, чем занять руки, уронила штатив. Молодой человек взглянул на нее: сногсшибательная красавица стала вдруг неуклюжей растяпой.
