–Вы целы? Они у вас ничего не успели взять?
–Цел… взяли… но…
–Необходимо вызвать полицию.
–Нет-нет. Это мой внук, мы лишь немного поспорили. Завтра все будет в порядке. Спасибо, вам. Но… был бы я посильней, да помоложе… Всё в порядке.
Старик ушел.
–Да что ж им, в их пятнадцать лет, мало все! – не выдержал я, крикнув на всю улицу.
Дома мои уставшие родители смотрели телевизор. Ещё месяц назад, когда я только узнал о том, как сильно могу разбогатеть, я предложил им больше не работать. Работу свою они не любили и охотно согласились, но все равно к концу дня выглядели уставшими, включали телесериал и засыпали, когда в двенадцатичасовых новостях подводили невеселые итоги уходящего дня. Двенадцать часов – новый день. С чего он начинается? С нерешенных проблем вчерашнего дня, возможно, поэтому он не задастся точно так же, как вчерашний. Может быть, поэтому люди уже настроены на то, что в конце дня им будет сообщено, что плохого за прошедшие сутки было намного больше, чем хорошего?
Людям, с которым я знаком в среднем тридцать-сорок лет, а они все уже эмоциональные старики. А что я в свои восемнадцать? Я изобрел лекарство, которое продлевает их старость и глупость. А кто же поможет мне открыть, что такое молодость? Похоже, она пропадает где-то между быстротечным детством и ранней старостью. Возраст тут не важен. Жажда веселья, безалкогольной забывчивости, честной влюбленности, безграничных путешествий и сладкого вкуса на долгую память иногда охватывает людей, но не в силах управлять ими. Заложники хмурого общества, в промежутках между нелюбимым делом, способствующим их существованию, считают слабостью проявление радости жизни, а за развлечения с радостью принимают вредные средства и короткие ленивые выходные.
Утром я зашел в научный центр, открыл сейф и уничтожил единственный экземпляр моего великого открытия. Вчера я был глупым гением, сегодня я – гениальный глупец, а завтра, быть может, я стану нормальным человеком.
Сногсшибательная и везунчик
Легким движением уставшей руки Антон снял целлофановую пленку с новой коробки пакетиков с чаем. Открыл. Нюхнул разок. Затем поставил чайник на плиту. Сел ждать. Если он уйдет в другую комнату, не увидев пар, то обязательно сожжет и этот. Нужно будет купить свисток. Блуждающий взгляд остановился на упаковке с чаем. На внутренней стороне крышки была какая-то длинная надпись. Нехотя Антон взял упаковку в руки.
–Если я ещё раз прочитаю про яркий и насыщенный вкус ягод, про упоительные нотки цитрусовых… я переложу пакеты в банку, а коробку выброшу в мусорное ведро.
