19
Мы стояли друг напротив друга. Она была мертвенно бледной. Теперь я всё поняла. И она это видела. Она шла ко мне сквозь мои видения и воспоминания. В комнате витал тот же голубой дым, который разучил меня с Брэдом. Осколки стёкол парили в воздухе, как иллюминации. Я больше не слышала криков, а это значит, что я была во сне. Мой сладкий сон. Так переводится с греческого слово «кома». Кома скул. Моя защита от боли и смерти. Смерти Сэма, мистера Джексона, Беллы, Анжелики.
– Стелла!
Погрузившись в свои мысли, я не заметила, как Роксана приблизилась ко мне.
– Мэтью?
– Всего лишь имя, придуманное твоим мозгом на время потрясения. Твоё сознание так пыталось тебя защитить, создав мир из мыслей и отрывков воспоминаний.
– Мы можем быть уже мертвы…
– Сегодня мы должны вернуться.
– Нет, нет! Я видела, как они все умерли. Мы не можем вернуться в тот мир!
– Завтра – суббота, – напомнила мне Роксана. – Мои показатели нестабильны. Они могут прервать мою жизнь.
– Ты не понимаешь, – я схватила ее за руку.
Ее рука была всё такой же ледяной. Мои глаза округлились. Что происходило вокруг нас?
– Я умираю, и ты чувствуешь это.
Я зажмурила глаза, и вновь их открыла. Комната исчезла, мы стояли там, за пределами школы, а впереди был бесконечный мир.
– Ты можешь вернуть нас обеих.
Я отошла от нее.
– Мы поссорились в тот день. С Брэдом. Я наговорила ему кучу обидных слов. Он спросил меня «Это конец»? Я ответила ему, что я дам окончательный ответ после поездки. Поэтому мы сели раздельно. Мне так стыдно, Роксана.
Она подошла ко мне и обняла.
– Ты не должна винить себя. Эта трагедия для всех нас. Но, если ты хочешь еще ответить ему, признаться в своих чувствах, мы должны вернуться. Верни нас.
– Но, я не понимаю, как?
– Ты должна проснуться. Стелла, проснись.
Я медленно открыла тяжелые веки. Белая комната двоилась у меня в глазах. Датчики, соединяющие мое тело с компьютером, пищали и опутывали меня, как змеи. Лицо Брэда склонилось надо мной.
– Стела, проснись. Миссис Ском, она очнулась, – радостно кричал он.
– Р..о..к..с…, – не знаю, слышал ли он меня.
Мне было больно говорить, больно дышать. Горло распухло, и ужасно мешала эта трубка во рту. Лицо мамы, врачей, Брэда. Как мне спросить у них, что с Роксаной? Смогла ли она выбраться из моего сладкого сна? Я закрыла глаза. Мысли, словно скорый поезд, проносились в моей голове. Может быть, всё это ещё сон? Может быть, там мой настоящий мир? Все голоса смолкли. Темнота была слишком пугающе молчалива. Смерть, это всего лишь исчезнуть. Не думать о будущем, которого у нас никогда не будет. Так странно возвращаться туда, где есть свет.
