– Не ори! – Пашков метнулся к двери. Выглянул в коридор и, убедившись, что в коридоре никого нет, а постовой стоит, как полагается, захлопнул дверь и замкнул на ключ. – Тише. Она не хотела ничего говорить и пришлось пустить в ход эспэ.
– Да ты в своем уме? – взревел Макавеев. – Что с ней? Она в отключке или совсем того?
– Пульс есть, пока жива. На нее странно подействовал наркотик, я и сам не понимаю. Вместо того, чтобы плавно войти в состояние, она резко отключилась.
Пашков старательно избегал взгляда полковника. Он скрестил руки на груди и нарочито-озабоченно смотрел на пленницу.
– Михалыч, я тебя спрашиваю. Что ты тут устроил? Мы с тобой договорились, что припугнем ее и все. Зачем ты вколол ей этот-как-его? А руки зачем связал? Ты решил поиграть в чекиста?!
– Понимаешь… это совершенно нетипичный случай. Я знаю наверняка, что-то с этой женщиной не так. Поразительно, но ее организм совершенно неадекватно реагирует на лекарства. Я вколол ей глюкозу, а затем проверил уровень в крови. Что ты думаешь?! Уровень 5,5. Я взял у нее анализ крови. И снова парадокс. Лейкоциты, тромбоциты… Ее показатели как будто взяты из медицинского пособия для студентов. Идеально средние по всем пунктам. И это после введенной ей сыворотки. Это невозможно, решительно невозможно!
Психолог был возбужден, он говорил быстро, как будто торопился сказать как можно больше, пока у него не отобрали эту возможность. Он то подходил к пленнице, щупал ее пульс и проверял зрачки. То отходил к столу и беспорядочно переставлял с места на место ампулы и шприцы.
– У меня есть только одно логическое объяснение.
Он подошел вплотную к полковнику и тихо сказал:
– Биоробот. Совершенный организм, созданный на основе человеческих клеток. Неужели китайцы освоили ТАКИЕ технологии?
Макавеев знал о страсти коллеги к передовым технологиям мира, как и к агрессивным методам работы. Пару раз он сталкивался с долгими и пространными рассуждениями Пашкова о мировом заговоре, его политической подоплеке, гонке вооружения и непрекращающейся холодной войне между мировыми державами. В какой-то мере это было правдой, в какой-то мере домыслами, слухами и сплетнями. Всего не знал даже Макавеев, имея восьмой уровень доступа. Каждое секретное подразделение знает только о том, что происходит в его пенатах. Не меньше, но и ненамного больше. Это оправдано, с точки зрения обороны страны.
– Ну хорошо, предположим ты прав. Это странно и не укладывается в привычные рамки. Но о чем ты думал? Нужно отправить ее в нормальную лабораторию, положить на обследование. У нас есть специалисты, которые досконально все изучат и будут принимать меры. Ты самовольно без рапорта вколол ей мескалин! Мало того, что это грубое нарушение, так ты мог ее запросто угробить! У нас нет никаких доказательств, что эта девочка шпион, робот, зомби или инопланетянка! Григорий Михайлович, я вынужден буду принять меры, – он предупреждающе поднял руку, – не надо мне тут рассказывать про всемирный заговор и китайцев! Ты военный человек. И в конце концов на моей территории!
