Я беспокойно ходил по коридору туда-сюда.
На меня накатывала неподъемная тягость. Будто стены сужались и опускался потолок. Будто поставили кондиционер на максимальную жару. Будто заблокировали вентиляционные трубы и заканчивался кислород. В моем теле так же, как и в душе, происходило кипение.
Мысли путались.
Долго никто не выходил и не оповещал, как проходит спасение.
А это плохой знак… Или хороший? Не знаю, не знаю, не знаю. Что, если я все-таки убил этого бомжа? Да что бомжа – я убил человека! Убил. И его не вернуть к жизни за деньги, какие бы большие деньги это ни были.
А что… а что, если в один хреновый день на его месте окажусь я? Да, вот как этот бомжара, стану жертвой тупой случайности. Не совершу ни одного проступка, а мне прилетит кирпич на голову. И всё. И конец. И я растворюсь в истории, будто и не было меня никогда…
Зачем? Зачем я полез в эту философию жизни и смерти? И так голова раскалывается. Стало только хуже.
Наконец в коридоре появилась женщина в белом халате. То ли врач, то ли медсестра, то ли просто женщина в белом халате. И шла она не целенаправленно ко мне, а в приемное отделение.
Я подскочил к ней.
– Скажите, что с мужчиной?.. Бродяжного вида такой старикан. Я привез его пару часов назад.
Она на секунду отвлеклась от листаемых ею бумаг и недоверчиво зыркнула на меня.
– Ничего страшного, – спокойно ответила она. – Вы не ждите здесь. К нему всё равно сейчас нельзя, он без сознания. Приходите завтра, в приемные часы, это с 16-ти до 19-ти.
И она вновь упорхнула по своим не терпящим отлагательств врачебным делам.
Завтра. Да, завтра. Я приеду сюда завтра. А сейчас поеду домой. Мне надо отдохнуть… Отдохнуть.
Главное, он будет жить.
* * *
Я очнулся в своей кровати около пяти вечера. Голова всё еще неприятно гудела. Я прокрутил в памяти события прошедшей ночи. Конечно, мои мысли были сосредоточены не на бухих, раскованных телках, а на сбитом мной человеке. Новость о том, что он жив, успокоила меня.
Надо пойти к нему и возместить весь причиненный ущерб. Оплатить лекарства и лечение.
А что, если он там уже дает показания полиции о том, что на него был совершен наезд автомобилем, который он, несомненно, запомнил и узнает из тысячи? Для этого даже не нужно забивать голову цифрами и буквами номеров. И наверняка он опознает водителя. То есть меня. Даже если он меня и не видел, полиция всё равно решит – и это небезосновательно, – что за рулем был собственник автомобиля. То есть снова я. А этот хитрожопый бомжара еще и захочет денег с меня снять и, по-любому, будет тыкать в меня пальцем на опознании, хоть и спал всю дорогу, сука.
