– Дашенька, мне мчаться надо, – тихо сказал он, невольно подстроившись под ее полушепот.
– Да, конечно. А то тебя ругать будут, – откликнулась она.
– Я тебя целую.
– И я тебя тоже. Ты береги себя!
Последняя фраза прозвучала очень трогательно. Положив трубку, он подержал ее с полминуты на рычажках, потом завязал шнурки, подхватил свою репортерскую сумку и взялся за колесико замка.
По коридору желтоватого дома, по всему правому крылу шестого этажа, озабоченно сновали хмурые люди с бумагами, портфелями, кейсами и папками. Путь каждого из них лежал к дверям губернаторского кабинета. Видимо, заступник народа проводил очень важное совещание, призванное еще сильнее упрочить заботу о простом человеке. Алексей несколько по-новому посмотрел на эту суету, сворачивая в сторону приемной полпреда. Схемы от братьев Киреевых упорно не шли из головы.
Он увидел Милу с порога. Та прижала палец к губам и жестом показала: погоди, мол, сейчас выйду. Но вместо нее появился Зимин.
– Пошли, прогуляемся.
– Мне Мила пресс-релиз обещала…
– Это я просил ее позвонить, – перебил помощник полпреда.
– Вы? А пресс-релиз? – не понял Алексей.
– Возьми, пусть будет, – Михаил Евгеньевич сунул ему в руку сложенный вчетверо листок.
В конце коридора они зашли в лифт и доехали до второго этажа. В полной тишине свернули за угол и спустились еще немного по короткой лестнице. Михаил Евгеньевич достал связку ключей, открыл простую дверь без таблички.
– Прошу. Знакомая картина?
Они стояли на галерке самого большого в этом здании зала, где заседал областной Совет, а до роспуска обкома КПСС регулярно собирался партийно-хозяйственный актив. Сейчас президиум пустовал, и в зале с тысячей кресел тоже не было ни души.
– Впечатляющий вид, – оценил Алексей. – Мы кого-то ждем?
– Нет. Просто здесь можно говорить свободно.
– В смысле?
– Не доверяю я нашим кабинетам.
– Сейчас у всех повышенная бдительность? – осведомился Алексей.
– А у кого еще? – вопросом на вопрос ответил Михаил Евгеньевич.
– Неважно. Что за ерунда вообще? Вы – власть, ваш начальник – представитель президента страны. Кто здесь может слушать его или вас?
– Кто охраняет, тот и слушает всегда, и сольет кому угодно. Ты лучше поделись впечатлениями от митинга.
– Впечатления сильные, – сказал Алексей, – особенно от речи товарища Мясоедова. Могу запись дать.
– У меня уже есть, спасибо. Кстати, помнишь историю с «Русской республикой» пару месяцев назад?
– Смутно, если честно. Я в отпуске был.
