Ятин даже за короткий срок много чего успел нахвататься у Вамнама. Одна беда. Память. Записать этот кладезь нет возможности. Письменных принадлежностей нет. А много чего умеющий ладонеглядка работает здесь только в порядке беседы. Ещё беда, и поглавнее – не переврать потом. Ведь поправить-то будет некому. Но есть надежда, есть. Память иная, глубинная. И подмога имеется повсюду. Любомир Надеевич, зная о главном свойстве тайносодержащих вод, подходил ко рву с водой и подолгу вглядывался туда в поисках помощника для запоминания. Созерцание воды стало необходимым действием. Поговорит с Вамнамом, послушает его речи и – к воде.
– Ты бы на реку сходил. В ней вода побогаче, и поёмчее, – говорит Вамнам.
– Побогаче-то побогаче. И ёмкость велика. Но текучая она. Утекает постоянно.
– Ишь ты. Любомир. Ты скорее на Любомудра больше похож.
– Хм.
– Думаешь, вода поможет тебе слова запомнить? Нетушки. Слова слишком длинные да многие. И сора в них дополна. Эдак, вбирая все словеса, вода загустела бы и замусорилась. А она, видишь – прозрачная.
Ятин горестно вздохнул и почесал почти незаметную и почти не имеющую толщины стенку напёрстника на большом пальце.
– Это чего у тебя? – полюбопытствовал Вамнам.
– Да так, средство, чтобы им тюкать во всякие нужные тебе приспособления.
– Приспособление, говоришь? Нетушки, не так вовсе. Не приспособлением ты пользуешься, а делателем. Побывал я в вашей Гужидее, поизучал ваш быт. Могу и тебе объяснить. Вот, скажем, ложка, миска, – они что? Приспособление для дела. Ну, еда ведь главное дело, не так ли? Хе-хе. Ни ложка, ни вилка, ни иное что, – сами ничего не производят, не делают. Потому-то и называются они приспособлениями для настоящего дела руками нашими. А ваши искусственные работники, называемые тобою приспособлениями, они именно делают, производят за вас такие-сякие вещицы. Хотя, и вещами-то их назвать нельзя. Не являются они вещами.
– Как это?
– Хм. Вещь не просто отвлечённый предмет, в ней слово содержится. Вещь – то, что названо человеком. Она ощущается. А почему? Потому что суть имеет. Существует, значит, имеет суть. И обязательно что-то говорит за себя. Напоминает о чём-то либо важном, либо любимом. Тогда она вещь. Вот у Адама в раю всё окружение было вещами. Почему? Да потому, что он сам назвал каждый предмет своим именем. Слово своё вложил в них. Суть. Что не имеет имени, а значит, сути, вещью не является. Так, отвлечённые предметы. У вас всё как раз такое, слова в себе не несущее. Нет, названия-то у них, конечно, есть. Как без названия. Неудобно без них. А вот имени нет. Потому-то и подлежат они продаже и покупке.
