Внутри землянки прибрано и уютно. Полы устланы дерюжками, плетёнными из лыка. Стены и своды отделаны плетением из ивовой лозы. Стол, сидения, кровати – тоже сплетены из растительных веществ. Посуда, попавшаяся на глаза, – всё глиняные горшки и блюда, явно вылепленные руками. И небольшой образок на глиняной доске. Сверху, из середины свода шёл свет, ровно падающий на все предметы.
– Весна, брат, вовсю прёт. А там и лето не за горами. Везде у нас вотепло будет. Ты только потерпи. Наладим тебе удобную бахотню для облачения. А пока, вот, возьми медвёдку, добрая она, совсем без вонькости, не то, что у соседей поганых. – И собственник землянки достал из гнезда в стене другую медвежью шкуру.
Ятин, заслышав не приукрашенную оценку здешних соседей, полностью повторяющей слова из рассказа недавнего иностранца про высоколёт, невольно вздрогнул. Но одновременно и остановилась дрожь.
– Не бойся. Они добрые. Вера у них другая, ненашенская. И мыться не любят. А в остальном – такие, как и мы. Только шутки у них диковинные. Сейчас вот примем по кондее-кандюшке, да покушаем жаренья. А там ты сам примешь полезные для тебя меры. – Радушный местный житель скосил глаза вбок и вверх. – Или потерпишь? Сначала помывку, а? Пойдём-ка.
Любомир Надеевич второпях переоблачился в поданную ему чистую и не вонючую медвежью шкуру мехом внутрь. Жутко неудобно. И щекотно.
В одной стене открылся узкий лаз.
– Сюда, сюда.
За ней оказалась небольшая пещерка.
– Светлячков горсточку сыпанём. Оп-па.
В скромных лучах светлячков, неясного происхождения, завидилось обширное корыто, вылепленное из глины. Внутри оно обложено подобием плетёной корзины.
– Сейчас водичку заправим.
Хлебосольный местный житель вынул затычку сверху, и оттуда полилась чистая вода.
– Подземная водичка. Родниковая. Хорошая. Добрая. И тёплая. Чуешь? Она подогревается от печки нашей.
Спустя четвертинку стрика, в молчаливом слушании журчащей тёплой воды, купальня была готова. Затычка вставлена на место.
– Полезай. Медвёдку на сучок повесь. И опояску тоже. На тёплой стеночке. Когда помоешься, вынешь заткнутие, на дне. А я пока стол обряжу.
Ятин покорился. Вода и вправду была доброй. Ласковой. Невольно припомнилась купальня своя, тоже с родниковой, но промышленной водой. Там, по обычаю, водятся всякие мысли, и залетают в голову, шевеля жизнь. Здесь же – совсем не думалось. Обрелась полная чистота в голове.
– Понравилось? – искря глазами, полюбопытствовал владелец подземного жилища, завидев гостя, вылезающего из пещерки.
