— Не дави, Кэлли.
Она смеется и вскакивает с дивана, прижимаясь ко мне, на чертовом стуле. Мы едва помещаемся, но она обхватывает меня, как коала.
Как будто этого недостаточно, ее собаки тоже присоединяются к этим сопливым семейным объятиям. У нас было нелегкое начало, но Каин и Люцифер полюбили меня.
Кэролайн обнимает меня за талию, как нуждающийся в помощи ребенок, и я вздыхаю.
— Я пытаюсь пить свой кофе.
— Просто назови это уже текилой. Кроме того, нехорошо пить кофе вечером. У тебя будут проблемы со сном.
У меня и так проблемы со сном, но вместо того, чтобы признать это, я говорю:
— Мне нужно просмотреть несколько черновиков перед сном.
— Тебе кто-нибудь говорил, что ты трудоголик?
— Ты. Каждый день.
— Кто-то другой должен это говорить. Отец твоего ребёнка эксплуатирует тебя? Хочешь, чтобы я натравила на него Матео?
Я приостанавливаюсь с чашкой у губ, затем делаю длинный глоток, который забивает мне горло.
Пытаясь оживить наши отношения, Кэролайн однажды ночью напоила меня, и в итоге я рассказала ей все о Кингсли. Как я не понимала, что это он лишил меня девственности и обрюхатил с первого раза. Как он воспитывал нашу дочь в одиночку. И как бесповоротно я чувствую себя не в своей тарелке из-за него.
Особенно в последнее время. Меня пробирает дрожь при одном только воспоминании о том, как он лизал мои щеки и почти поцеловал меня в тот день в баре. И самое ужасное, что я вызвала у него реакцию, на которую он рассчитывал, еще до того, как его губы встретились с моими.
Смущение это только начало того, что я ощущала и все еще чувствую из-за этого промаха в суждениях. Я потеряла контроль над собой с легкостью, которая пугает меня до смерти. Именно поэтому я избегала его со страстью, которая соперничала с моей потребностью вырваться из своего грязного происхождения.
— Мы не работаем вместе, — говорю я Кэролайн пренебрежительным тоном, который должен заставить ее отказаться от этой темы.
Но опять же, она хуже, чем ее собственные собаки с костью.
— Да, но вы всегда находитесь рядом друг с другом, выполняя работу Николо и даже проводя встречи.
Я сужаю на нее взгляд.
— Почему, черт возьми, ты подчеркнула про встречи?
— Потому что именно там происходит все действие. Да.
— Н-не было никаких действий.
— О Боже. — она, наконец, отпускает меня, ее губы раскрываются, как у рыбы. — Было!
— Нет, не было.
— Ты заикаешься, как школьница, влюбившаяся в защитника, а ты никогда не влюблялась.
— Заткнись.
