— Вот видите, — пожал плечами князь. — Всё под контролем. Внук…
Но я уже подписывал четвёртый лист. В конце концов, что такое — одна секунда?
Птичье перо было слишком тонким и неудобным. Оно царапало бумагу, а ещё с непривычки я насажал уйму клякс. Но наверное, столь архаичный способ — древняя традиция, и только такая подпись имеет юридическую силу…
Как только я, поставив последний росчерк, оторвал перо от бумаги, что-то начало происходить.
Я почувствовал… Нет, я СТАЛ кем-то иным. Кем-то громадным, с множеством залов и лестниц, с металлочерепичной крышей и ослепительно-жгучим сердцем.
Замок! — я с восторгом исследовал новые ощущения. — Я чувствовал ВЕСЬ ЗАМОК, как собственное тело. Комната в башне, где находился Кладенец, стала моим центром, средоточием силы. Каменная кладка стен — кожей, окна и двери — органами чувств.
Я видел, как у моего подножия суетятся окрашенные красным муравьи. С их усиков срывались крошечные шарики света и миниатюрные молнии. Они целили в других муравьёв, синих. Те заняли оборону за колоннами балюстрады — моими колоннами. В красных муравьёв тоже летели молнии.
В мгновение ока я почувствовал все прилегающие территории, всю землю, каждую постройку на ней, каждое дерево и травинку. Я ЗНАЛ, насколько далеко раскинулись мои владения.
Аккуратно «взяв» когорту красных муравьёв, я переместил её за пределы своих земель. Никто не пострадал. Просто вдруг все, кто пытался причинить вред мне, замку, оказались очень далеко. А вокруг территории, вокруг МЕНЯ, поднялась невидимая, но очень прочная стена. Которую никто не сможет преодолеть, испытывая недобрые намерения по отношению к жителям замка…
— Ну вот и всё, господа, — голос Соболева привёл меня в чувство. — Инициация завершилась, мой внук получил все права — и только что доказал, что МОЖЕТ управлять Артефактом. Все свободны.
И развернувшись на каблуках, прямой, как шомпол, князь покинул библиотеку не оглядываясь.
Еле заметный налёт горечи ощутил я в его ауре, в его настроении. И догадался, откуда он взялся: раньше обязанность защищать поместье принадлежала ему, князю Алексею. Нелегко уступить столь высокие привилегии. Сложно осознать, что безопасность близких зависит НЕ ОТ ТЕБЯ.
Но у князя уже был печальный опыт. Десять лет, пока он не имел связи с Кладенцом, этой работой занимались совершенно другие люди. Без всякой магии.
А учитывая уровень здешних сэнсэев — они совершили настоящее чудо.
— Как вы себя чувствуете, молодой князь? — вопрос задал полковник, Степан Прокофьевич. В голосе его, вместе с уважением, сквозило чисто человеческое сочувствие.
