Бесполезность. Самое отвратительное, что может испытать посланник.
Я убеждал себя: Соболев знает, что делает. Пилот — опытный человек, не первый же раз они летят в самолёте… Воздушные сообщения на Тикю были очень развиты, существовало множество компаний по перевозке людей и грузов. Не может же быть так, что их постоянно атакуют в воздухе всякие твари… Или может?
— Часто такое бывает? — спросил я.
Заложило уши. Движение в самолёте не ощущалось, но давление воздуха свидетельствовало о наборе высоты.
Мы сидели в аварийных креслах, не таких комфортных, как в салоне. Из-за завесы волос я видел только кончик носа Фудзи, ярко-красный на фоне очень белой кожи.
— Ты хочешь спросить, часто ли на самолёты нападают драконы? — спросил он спокойно. Но где-то за этим спокойствием вибрировала ярость. — Пожалуй, могу точно тебе сказать, друг Курои: это первый случай за многие годы.
— Значит, такое уже было?
— Ага. Во время войны, сто лет назад. Самолёты тогда были — те ещё этажерки. Летописи Ямато гласят, что «твари, испуская всепожигающий огонь, падали с неба, как раскалённые камни и сжигали дотла целые города». За точность цитаты не поручусь, но смысл именно таков.
— И что с ними стало? — Фудзи посмотрел непонимающе. — Ты сказал, с тех пор такого больше не было.
— Магов, способных вызывать бедствия подобного масштаба, единицы, — Фудзи сказал это неохотно. — Они все — на учёте у правительства, как военнообязанные. Практиковать метаморфозы просто так — запрещено. Нарушение закона карается лишением тонкого тела.
Я вспомнил Сэнсэя и послушника Тэнго Такеду. Почему Сергей Ильич открылся мне? Почему сказал, что Такеда — очень мощный маг?.. Наверняка он преследовал какую-то цель.
— А Храм Тысячи Ветров? — уши болели почти нестерпимо. В потолке открылись лючки, из которых выпали дыхательные маски. Протянув руку, я поймал одну и приложил к лицу. Сделал несколько вдохов… Фудзи проделал то же самое. — Сергей Ильич тренирует очень сильных магов. И правительство о них не знает.
— Откуда ты знаешь? — спросил он, отняв маску от лица.
Двигатели выли на высокой ноте.
— Он сам это сказал.
— Сергей Ильич всегда был вольнодумцем, — кивнул Фудзи. — Поэтому и залез на неприступную гору.
— Скорее, труднодоступную, — усмехнулся я. — Мы же с Сакурой поднялись по этим чёртовым ступенькам…
Лучше говорить на отвлечённые темы, чем думать о том, что мы находимся в хрупкой металлической сигаре, в верхних слоях атмосферы. В то время, как за нами охотится настоящий дракон.
