– А почему вы не желаете выдать замуж Присциллу? Ее возраст это позволяет.
– Я хочу, чтобы она вышла замуж по любви. Как и вы, Виринея, – печально улыбнулась Глэдис. – Она присматривается к Филиппу, и, думаю, это неплохой вариант.
Я смогла только кивнуть, выжав в ответ мученическую улыбку. По любви… «Женился на мне из-за дурацкой магии», – вспомнились мне слова, которые я бросила Мелли в комнате. И побледневшее лицо Энтони, который стал свидетелем нашего разговора.
Из комнаты Глэдис я выходила в смешанных чувствах. Увидев ее впервые, я полагала, что передо мною – глупая, избалованная дама, а оказалось, что все ужимки и поведение Глэдис всего лишь средство, чтобы снова выйти замуж. Почему же отец Энтони не оставил своей жене приличного содержания?…
Этим вопросом я задавалась, пока не набрела на Амеллин, спускающуюся с третьего этажа.
– Мне дали комнату на третьем этаже, в крыле напротив твоего, – сообщила она. – И я смогла поговорить со слугами. А как твои успехи? Фу, чем от тебя пахнет?
– Я была у Глэдис, – сообщила я. – Это ее лекарство от головной боли. Им провоняла вся комната.
– А я думаю, что мне этот запах напоминает, – кивнула Мелли. – И как прошла ваша беседа?
– Расскажу в комнате, – ответила я. – Даже у стен есть уши.
К счастью, в моих покоях никого не было. Энтони, вероятно, был у себя в кабинете, поэтому мы с Мелли уселись возле окна, и я кратко пересказала ей суть своих бесед с Глэдис и Мойрой.
– Получается, леди Мойра всеми силами пытается помешать будущему браку Глэдис и Эдварда, – задумалась Мелли. – Может, она сама подмешала себе семена, чтобы обвинить во всем невестку?
– Маловероятно. Я разговаривала с Эдвардом накануне его отъезда. Он в курсе желаний Глэдис, и не отвечает ей взаимностью, так что Мойре не о чем волноваться.
– Тогда кто же мог отравить ее? Ты веришь, что Глэдис невиновна?
– Мне показалось, что в ее словах есть доля истины. Зачем ей травить Мойру? От этого она не получит никакой выгоды.
– Ну, она сможет жить спокойно, без постоянных придирок, – уверенно ответила Амеллин. – Зная тебя и Тони, я убеждена, что вы бы повысили ей обеспечение, и никогда бы не выгнали из замка.
– Ее и так никто не выгоняет, – пожала я плечами. – Думаю, что это сделал кто-то другой.
– Присцилла?
– Вполне возможно. Девчонка глупа, зла и избалованна. От злости могла и не такое вытворить.
– Остаются еще слуги, – напомнила Мелли. – Я разговаривала с Полли и Филиппом Лавином. Первая рыдает, да так, что мне самой захотелось расплакаться. Второго можно смело вычеркивать из списка подозреваемых.
