– И поэтому она решила отравить вас?
– Ну, естественно, – разразилась леди каркающим смехом. – На кухню-то она заходила. Да и к Полли недавно захаживала, просила лекарство от головной боли. И как давай все выпрашивать: а эти травки зачем, а эти… Вот и пригодились знания-то.
– Тогда почему вы обвинили Полли в отравлении? Она утверждает, что семена ивнянки кто-то украл из ее саквояжа.
– Чтоб не расслаблялась, – мрачно ответила старуха. – А то рот разинула, да сидит, по сторонам глазеет. А если б убили меня? Лучше за своими травами смотреть надо. Да и вообще, может, они в сговоре?
– Кто? – не поняла я. – Полли и леди Глэдис?
– Нет, я и ты, – рявкнула Мойра. – Конечно, Полли и Глэдис! Что ж ты такая глупая-то?! Ох, не мог Энтони получше себе невесту подыскать…
Напомнив себе, что старушка еще не оправилась после покушения, я изо всех сил сжала кулаки, чтобы не дать выхода магии. А очень хотелось – аж до зубовного скрежета. Но раз я решила быть милой и дружелюбной, оскорбления пришлось проглотить, пожелать леди Мойре здравия и мирно покинуть в комнату.
В коридоре я облокотилась на стенку, стараясь успокоиться. Вот же старая грымза! И за что она меня так невзлюбила? Между прочим, лучше невесты Энтони все равно было не сыскать!
Качая головой и продолжая воспевать себе хвалебные оды, я направилась в комнату леди Глэдис. Дверь была приоткрыта, но я все равно постучала, и, дождавшись «Да-да, войдите», смело зашла внутрь. Леди Глэдис сидела на диванчике возле окна, приложив пальцы к вискам. На столике стояли несколько пузырьков, лежал носовой платок и чашка с чаем. Невыносимо пахло чем-то сладким.
– Ах, это вы, Виринея… Ничего, что я так? Проходите, присаживайтесь… С этими событиями нервы совсем не в порядке. Да еще и голова снова разболелась. Что же делать, ума не приложу… Скажите, вы знаете какое-нибудь средство от головной боли?
– Нет, – извиняющимся голосом ответила я, усаживаясь напротив мачехи Энтони. – Но могу спросить у Амеллин. Она знакома со многими травами.
– Мне бы целительницу… Ах, извините, я совсем замучила вас жалобами. Вы что-то хотели?
– Да, – я расправила юбки и осторожно спросила: – Леди Глэдис, я сейчас была у леди Мойры…
– Можно просто Глэдис.
– Так вот, я была у леди Мойры. Она уверяет, что на ее жизнь покушались вы.
Глэдис печально улыбнулась, комкая в руках розовый носовой платок. В ее покоях вообще преобладал этот оттенок – красные диваны, сиренево-розовые ковры, шторы цвета зари, малиновый балдахин. Мне подумалось, что в ее возрасте такая любовь к розовому, подходящему больше юной девушке, довольно странна.
