Ты идёшь, оглядываясь, оскальзываясь. С тяжёлым дыханием изо рта вырывается пар.
Наступаешь на сухую ветку и вздрагиваешь от оглушительного треска, разрывающего мёртвую тишину.
Я слышу, как стучит твоё сердце – быстро, отчаянно: «Тук-тук, тук-тук!» Чую, как по спине ползёт мороз. Вижу бьющуюся жилку на шее, дрожащие пальцы…
Ворон с пронзительным криком бросается в небо, тряхнув тяжёлую еловую ветку. Иголки маленькими стрелами летят вниз, царапают кожу, застревают в волосах.
Я касаюсь мягких прядей – оборачиваешься, но никого нет. В распахнутых глазах – страх. Ты боишься, но всё равно пришёл.
Смотришь на крошечную лачугу с поросшей мхом крышей. Скорбный склеп из камней и старого дерева, запах прелой листвы и гниения, тишина – моя обитель.
Пройди мимо. Беги!
Слышишь мой шёпот.
– Катя!
Зачем заговорил?! Сгинь, уйди… Молчи!
– Катя, ты здесь? – звуки не разносятся эхом, не звенят в вышине – глухо падают на землю и замирают.
Я ещё помню крики людей: «Ведьма! Гори, ведьма!» Чую вонь палёной плоти. Вопль, застрявший в горле. Боль… Сколько боли… И твои глаза за пожирающими меня языками пламени. Смотри же ещё!
Открываю скрипучую дверь.
Смотри на меня! Вот я. Настоящая. Ведьма! Рот скривился от отвращения – тебе не нравится моя новая кожа, мои тёмные волосы, глаза цвета крыла ворона? Чего же ты ждал?
Огонь очищает, освобождает от человеческого бремени. Я больше не принадлежу твоему миру. Зачем потревожил меня?
– Прости…
Нет, не хочу. Не хочу вспоминать! Тепла твоей кожи, твоей тяжести. Твоих губ на моей груди. Забыть, забыть!
– Сгинь! – кричу, но рот зашит грубыми нитками. Из глаз по обожжённым щекам ползут холодные чёрные ручьи.
Ты в ужасе отступаешь, падаешь на землю и всё смотришь на меня. Кого же ты хотел увидеть?
Вдыхаю густой туман: близко, уже совсем близко.
Тяну руку к твоему лицу: не смеешь пошевелиться, скованный кошмаром, от которого не проснуться, не сбежать. Провожу ледяными пальцами по мягкой коже: такой тёплой, такой живой…
Пахнет травами, потом и молоком… Спину царапает грубое дерево. Белое платье валяется на грязном полу. Из корзины рассыпались красные яблоки, треснули от спелости, истекают сладким соком.
«Люблю тебя», – шепчет светловолосый принц, целуя наивную девчонку.
Грудь разрывает крик, неспособный выйти наружу.
– Хочу… освободить тебя, – произносишь непослушными губами.
Глупый, глупый… Я уже свободна! А ты?
Трещит, разрываясь, плоть.
Как быстро ты затих, как безмятежно смотришь в небо.
