– Сейчас поедем ко мне домой. Дети и Алекс будут рады тебя видеть. Поживешь в гостевой комнате, как в прошлый раз, а когда врачи разрешат, навестим папу в больнице.
Йонаш закивал, вцепился в лиса обеими руками, как утопающий в спасательный круг.
– Надо только сменщика дождаться, я же на дежурстве. Подождем немножко? Пойдем ко мне в кабинет? Или в дежурку? Пойдем, Йоша, – в голосе лиса появились вкрадчивые нотки омеги, умеющего уговорить капризного ребенка. – Я телефон в кабинете оставил, а Алекс сейчас трезвонить начнет. И первым делом потребует, чтоб я тебя привез, уж будь уверен.
Ахим – расстроенный, прикоснувшийся к чужой беде – чуть не заступил лису дорогу, собираясь уточнить, на каком основании он уводит ребенка. Куда звонить, что сказать, если родственники?..
Чуть не заступил – и осекся. Йонаш льнул к лису, слова «как в прошлый раз» Ахим слышал своими ушами. Наверняка Шольт оставлял какие-то распоряжения, подумал о том, что за сыном кто-то должен присматривать в случае его ранения или… да, смерть при исполнении служебных обязанностей тоже бывает. Судьбы не миновать.
Веранда постепенно заполнилась: прибежали трое спасателей, двое спецназовцев в экипировке, но без оружия. Толпа окружила Йонаша, утешая на разные голоса и начала перемещаться к полицейскому управлению. На площади Двух Алтарей шумели прихожане: славили встречу богов, хором пели псалмы. Можно было включить телевизор, узнать, что творится на центральной площади, но Ахим понимал – о судьбе Шольта не скажут ничего конкретного. Ни сегодня. Ни завтра. О нем, скорее всего, будут молчать или когда-нибудь упомянут короткой строчкой некролога, если он скончается в больнице. Что армия, что полиция помалкивала о потерях, не расщедриваясь даже на списки погибших при терактах гражданских лиц.
– Закрываемся.
Славек вздохнул. Ёжи кивнул и признался:
– Хочется напиться. Или «пыли» нюхнуть.
– Но-но! Хоть один намек на «пыль» и вылетишь вон, – погрозил пальцем Ахим, и поторопил. – Шевелитесь! Когда моление закончится, не все на центральную улицу пойдут. Кто решит к трамваю выбраться, как раз на нас наткнется. Захотят посидеть, отдохнуть – закрыться уже не получится.
Словно в подтверждение его слов, из-за здания МЧС показалось семейство с плачущим малышом. Славека с Ёжи как шилом в задницу укололо – вмиг занесли часть стульев, опустили жалюзи, затащили в помещение холодильник с мороженым. Ахим заметался, разрываясь между двумя желаниями: рискнуть и попробовать просочиться в полицейское управление, чтобы послушать служебные новости, или спрятаться в квартиру, чтобы пережить накатывающий ужас в одиночестве.
