– Именно их идеальность!
– Хватит морочить нам голову! – директор стремительно терял самообладание. – Если вы уверены, что картины подделали, то должны знать или по крайне мере догадывайтесь, кто так искусно нас облапошил, поэтому я хочу немедленно услышать имя человека, которому удалось провести лучших искусствоведов Франции!
– Это не человек!
В комнате повисла зловещая тишина.
– А кто же? – едкая ухмылка застыла на уголках губ Фергюста.
Наверное, после таких моих слов, он решил, что загнал меня в угол. Теперь то я вынужден буду открыться и, рассуждая о странных вещах, типа потусторонних сил или божественном проведении, выдам себя целиком. Но я не собирался становиться посмешищем в глазах у почётной коллегии, кроме того, у меня не было к этому э повода. Мое откровение являлось простым и понятным, и я не секунды не сомневался в своей правоте. Поэтому, не намереваясь больше ходить вокруг да около, я наконец произнес:
– Вы что-нибудь слышали о искусственном интеллекте, который пишет картины?
Все же Фергюст оказался глубоко разочарован моими словами. Вместо удивления, на его лице появилась вымученная улыбка, переполненная скукой и безразличием. В этот момент все происходящее в комнате перестало быть для него значительным, а моя персона из статуса «загадочный знаменитый эрудит, человек – черная лошадка», перешла в разряд «самоуверенный болван, аферист и самодур». Директор начал стремительно терять ко мне интерес, и эту смену парадигмы почувствовали все в комнате, а приятель Линды немедленно поспешил воспользоваться ситуацией, чтобы реабилитировать свою персону:
– Вы имеете ввиду коллекцию "La Famille de Belamy", – уточнил он, скалясь на меня своей голливудской улыбкой, – но это же детский лепет!
Рисунки искусственного интеллекта из коллекции "La Famille de Belamy" были известны здесь каждому, но, несмотря на свою популярность, выглядели в глазах ценителей искусств работами недостойными, чтобы ставить их в один ряд не только с картинами великих мастеров, но и художников средней руки.
– Ценою в миллионы долларов! – отрезал я, поскольку знал во сколько уже сегодня оценивались подобные, несовершенные потуги искусственного разума.
Лицо Фергюста сделалось злым.
– То, что вы говорите – немыслимо!
– Немыслимо представить, чтобы такое количество шедевров появились разом – вот, что такое немыслимо! – парировал я. – Такие совпадения попросту не случаются! Но, если подобное произошло, то стоит задаться единственно важным вопросом – «почему?», и ответить на него максимально честно и без иллюзий, ведь только тогда мы поймём, что единственно верный ответ только тот, где картины подделка!
