– Гриндилоу! – злобно выговорил Бодуоньят, кивая на выныривающих из воды монстров. – Эту воду уже нельзя трогать, она отравлена. Нужно уходить!
Сайофра бросилась к Августину. Рубивший злобных гриндилоу налево и направо, он пытался вытащить хоть кого-то из солдат, однако это было бесполезно. Девушка схватила мужчину за локоть и потянула.
– Бежим! – закричала она, чувствуя, как земля под ногами стала рыхлой, словно болото.
Августин выдернул руку. Он не желал оставлять попытки вытащить своих воинов. В очередной раз отмахнувшись от Сайофры, мужчина начал сбрасывать броню.
– Давай! – закричал бард. – Нырни, дурак! Попрощаемся с тобой навсегда!
Бодуоньят посмотрел на запыхавшегося от махания мечом Марка и рыкнул на него:
– Переводи своему центуриону!
Марк что-то прокричал Августину. Тот перестал стаскивать броню и оглянулся на стоявших за ним Сайофру и Бодуоньята. Почва начала уходить из-под ног. Бодуоньят и Марк поспешили отойти туда, где ещё виднелась суша, нетронутая магией водных созданий. Сайофра протянула Августину руку и крикнула, стараясь держать равновесие на топкой жиже, в которую превратилась земля под ногами:
– Пожалуйста!
Помедлив несколько мгновений, римлянин схватил девушку за руку и потащил за собой к тропинке, ведущей на склон, где ещё оставалась сухая земля.
Солдат не было видно. Непонятно каким образом оказавшиеся у воды, они покоились либо в земле, либо на дне кровавой реки.
– Они не сами туда пошли, – тихо сказал Бодуоньят. – Их сознанием завладели. Альвы прекрасно понимают, что при наличии воинов могут и сами понести потери, поэтому поспешили от них избавиться.
Марк перевёл сказанное. Смотрящий в пустоту потрясённый Августин трясущимися руками убрал меч и произнес, понимая, что из всей центуры смог уберечь лишь рыжего мальчишку-переводчика:
– Что теперь?
Сайофра поджала губу. Нерешительно подойдя к римлянину, она произнесла несколько слов, которые смогла запомнить из его странного языка:
– Ты, – она показала на него пальцем и перевела на себя. – Я. Потеря.
По глазам мужчины девушка поняла, что Августин оценил сказанное. Они оба потеряли за один день всё, чем так дорожили. Они оба потеряли свои миры и теперь будут вынуждены учиться жить заново.
Бард Бодуоньят оглядел невесёлую компанию из четырёх человек и, переведя взгляд на возвышающиеся вдалеке синие горы, сказал:
– А теперь у нас лишь один путь. В то место, куда дороги альвам нет, – бард шумно вздохнул. – В горы.
