Дверь с силой распахнулась, впуская в неё хозяина дома с охапкой дров. Взгляды мужчин встретились. По лицу галла было понятно, что он один из тех, кто больше всего не доволен происходящим в селении. Его взгляд светлых глаз пытливо скользил по центуриону, выискивая повод для нападения. Августин усмехнулся. Если женщины сдерживали себя и старались не показывать неприязнь открыто, то их мужья и сыновья таким приёмом не пользовались. Весь их образ демонстрировал неприязнь, напряжение и скрытую агрессию. Мужчина скинул дрова и присел у топки, подкидывая в неё небольшие палочки. Его бледно-рыжие длинные волосы, похожие на спутанную конскую гриву, огненной волной легли на широкую массивную спину. Курчавая густая борода закрывала губы и подбородок. Было видно по напряжению на лице, что муж хозяйки о чём-то думал или пытался что-то вспомнить, но, вероятно, сделать этого не мог. Его хищные зауженные к переносице брови своими длинными плотными волосками соприкасались с блеклыми ресницами и практически закрывали глаза. Он окинул неприветливым взглядом чужака и тут же вышел, отправившись куда-то за пределы двора.
Центурион подумал, что все-таки странная у них первая дочь. Ни в мать, ни в отца. С другой стороны, чего ожидать от дикого народа? Возможно нагуляна от какого-то заезжего путешественника.
Хозяйка дома зашла сразу же после ухода мужа. Она подошла к полке, прибитой над подставкой с дровами и ревностно её оглядела. То ли думала, что центурион что-то может своровать, то ли детей своих так проверяла. Поводив рукой по полке, она нащупала то что хотела и окинула старшую дочь предупреждающим взглядом. Гаркнув дочке на лаящем некрасивом языке какую-то неприятную вещь, женщина вышла во двор. Девушка ничего не ответила.
Для Сайофры начались тяжелые дни. Так как она была самой старшей дочерью, то во всех серьёзных делах должна была помогать матери безотказно. До проводин лета оставалось уже мало времени. Друид Андекамул объявил, что по календарю осталось два раза по пять дней до праздника. Это означало, что нужно скорее доделать заготовки на зиму, утеплить стайки скоту и нарубить дров, так как после проводин сразу выпадает снег. Первый снег – большая грязь, работать в которой практически невозможно, поэтому надо закончить все дела как можно раньше.
От рассвета до заката Сайофра бегала с поручениями матери. Новый жилец наблюдал за этой спешкой и, судя по взгляду, не особо понимал зачем так торопиться. Объяснить девушка ему всё равно ничего не могла, а если бы и могла, то не стала. Странный он какой-то. Через день устраивал сбор солдат с полноценным обмундированием и смотрел, чтобы всё было в порядке. Кому его воины нужны? Живут и живут. Скорее бы эта зима закончилась, и уехали бы они обратно в свой Рим. А то в их разговорах только о нём и слышно, аж тошнит. Девушка поморщилась. Мысли о далеком враждебном городе казались такими отвратительными.
